Спор

Встретились как-то на узкой дорожке мудрость и старость.
Так, понарошку.
И стали, как водится, силами мериться
(Это уж, знаем, пустая безделица).

Старость твердила, что мудрая самая:
Годы её научили немалому.
Значит, и мудрость при ней же столуется.
Пусть полюбуется!

Мудрость смеялась надменно и гордо,
Она уж постарше будет, чем годы.
И, стало быть, раз это всё-таки так,
То старость у неё всегда в рабах.

Старость возражала, что не в одночасье мудрость познают,
А каждый раз по части.
Так что годы делают своё,
Именно от них зависит всё.

Мудрость повторяла, что не верит в годы,
Так как лишены они свободы.
Познавши мудрость, о ней тут же забывают,
Старость слаба, и все об этом знают.

Старость признавалась в слабости своей,
Но мудрость можно передать через других людей:
Есть речь, есть книги, есть друзья,
И мудрости без них никак нельзя.

Но мудрость не сдавалась:
Книги гаснут, над временем они, увы, не властны,
Друзья и речь изменят скоро,
Останутся лишь споры.

Но ведь из споров истина родится,
А истина в дальнейшем пригодится, -
Не унималась старость (как не лень?), -
Ведь истина для мудрости – ступень.

Роль истины для мудрости бесценна,
Признала сама старость, непременно,
Но человечество не склонно размышлять
И сладку ложь за истину готово принимать.

Старость гневалась (оно и очевидно,
Проигрывать всегда обидно!),
Но не сдавалась:
Мудрость можно обыграть, ведь человек её способен познавать.

Но мудрость рассмеялась громогласно,
Искать её для каждого опасно.
Она – сама хозяйка своим знаньям
И открывает людям их через страданья.

Устала старость, но не сдала позу,
Есть у неё последний козырь.
Страдают люди, но другим свой опыт отдают,
И те его без боли познают.

Вздохнула мудрость с жалостью от траты,
Хоть старость опытна, не знает она правды.
Необходимо проживать свои все знанья,
А люди слишком ленны для самопознанья.

Чья правда перевесила, понятно,
В беседе этой, может, и не внятной.
В чём смысл жизни? –
В том, чтоб всё познать, и нужно с самого себя начать.