Воскресные букеты

(о любви Владимира Маяковского и Татьяны Яковлевой)

Её он всё-таки не взял,
Не взял одну, и не вдвоём с Парижем.
Хотя любил до дрожи и желал,
Но разум её был недвижим...

Красавица, изящная фигура,
Манеры утончённые и шик,
А он - стихами-диктатурой,
Прожжённый рифмой большевик.

Ей живопись, ему бунтарство.
Ей Гончарова, Ларионов, Бенуа*.
Ей восхищалось эмигрантство,
А он уже был - "вся страна"!

Она картинно - грациозна,
В словах то Тютчев, то БальмОнт,
А он, советско - одиозный,
Слова ковал, как сталь на фронт!

Она сначала не внимала,
Его кричаще - рваный стих.
Раскаты фраз девятым валом!
Поэт, иль просто модный псих?

Он яростный, безудержный, грядущий,
Как ледокол, крушащий льды.
Она легка, улыбка, взгляд зовущий,
Парижский символ русской красоты.

Пленён уже ей подиум Шанели,
Прокофьев очарованный играл
С ней вместе пьесы на рояле.
Шаляпин благосклонности искал.

Но тут ворвался он локомотивом,
На всех своих клокочущих парах,
Советским ветром, рифмой - взрывом,
В своих стихах, душе, глазах!

Манеры, пусть, пошиты грубо.
Писал, как будто лес рубил!
Но словно в песне - было любо,
Пришёл, увидел, полюбил! ...

Её он встретил у друзей,
Куря в гостиной не спеша.
Готов был вечер стать скучней,
Но тут она, безжалостно вошла!

Высокая блондинка, плечи, ноги,
Как морфий, залпом в его кровь!
Повержены Советов боги,
Богиней, как сама Любовь!

Он позже провожал её. В дороге,
Там сев в холодное такси,
Своим пальто укрыл ей нежно ноги
Под белый стих признания в любви...

Она писала матери потом -
"Такой он колоссальный, сильный, глыба!
Что без него уже совсем не то,
А жизнь - буквальная пустыня!

Он первый, кто так искренно и страстно,
С любовью честной, не в ответ,
Стремительно и пламенно ворвался,
В моей душе оставив яркий след!"

В кругах считали их красивой парой,
Встречая в ресторанах и гостях,
Быть может, скепсисом немалым,
Но все с улыбкой на губах.

Фатально хороша, неотразима,
Ходил он с нею, как с букетом роз!
Недостигаемо любима,
Фантом его советских грёз.

Он, щедрый рифмой большевистской,
Но жадный на слова любви,
С душою всей своей неистовой
Ей посвятил те редкие стихи**.

Где верный слогу своему
Любви надежду подытожил -
«Я все рaвно тебя когдa-нибудь возьму -
Одну или вдвоем с Пaрижем!"***...

Но, не случилось, месяц пролетел
Стремительно, безумно, страстно!
А он ещё, ещё хотел,
Всё тщетно и, увы, напрасно!

Он звал её назад, с собой!
В Москву советскую, в бунтарство!
Что будет там его женой,
Он здесь не может - там их царство!

А дальше был отказ, логичный.
Нет, не поедет она с ним!
Здесь жизнь во всём уже привычна.
Менять на быт простолюдин?

Роман с прославленным поэтом,
Красивый, бурный, как вулкан?!
Но там в Москве скорей всё это
Пройдёт, как утренний туман!

Женой советского, стать, гражданина -
Наверно гордо и почёт,
Но эмигрантка бывшая - повинна,
И как у них там - под расход!

Как отказаться от богатства,
От драгоценностей, от роскоши, мехов.
Сменить на счастье пролетарства!?
- На это выбор не готов! ...

В Москву вернулся он один
С подбитой, словно крылья рифмой.
Печален, странен, нелюдим,
Вновь большевистским схвачен вихрем ...

Бывают ль в жизни чудеса?
Конечно! Если верить в них - бывают!
За чудеса - виновны небеса,
И люди, что о них мечтают!

Он, уезжая из Парижа поскорее,
За выступленья, свой немалый гонорар,
Отдал одной оранжерее,
Где он цветы любимой покупал.

Оставив у владельца распоряженье,
Чтобы на адрес её каждый раз,
Букеты доставляли в воскресенье
В любое время года, в нужный час.

Из самых лучших, ярких, необычных,
Из самых свежих, дорогих цветов,
Что будут в этот день у них в наличии,
С открыткой небольшою в пару слов ...

Недели чередой летели,
В любое время, дождь иль снег,
Посыльные исправно приносили
Ей в воскресенье каждое, букет.

Фиалки Пармские и чёрные тюльпаны,
Букеты астр и хризантем,
Гортензии, магнолии, пионы,
Букеты роз и орхидей.

Парижская, известнейшая фирма,
Примерно исполняла договор
С наказом сумасбродного клиента.
Так только русский мог, … как Он! ...

Его не стало, он ушёл в тридцатом,
В Апреле пулю в грудь пустил.
Внезапно, дико, не понятно,
Но, может, от того, что он любил?!

Разлукой, расставаньем обезсилен,
Надежды призрачной лишён,
Что рифмы головы сложили
Закрыв стихов последний том! …

Известье было ей ударом,
Ошеломляющая новь!
Он далеко был, но был рядом,
Давая чувствовать любовь.

Она так искренне привыкла -
Он где-то там, он любит, пусть без слов.
А жизнь её поделена на циклы
Между букетами цветов.

Цветы…, да только и осталось –
По воскресеньям приносили ей букет,
Ведь в Договоре не упоминалось,
Про смерть, и не про - "сколько лет".

Она не понимала как жить дальше?
Без этой странной, но большой любви,
Мальчишеской, безбашенной, без фальши,
В душе, в сознании, в крови!

Когда его уж нет с его любовью -
Его любовь растворена в цветах -
Размашистою рифмой, с болью,
Строками слов на лепестках.

Не даром говорят – любовь сильнее смерти.
В цветах жила любовь и он.
Цветы несли в тридцатилетья,
Цветы несли в сороковом!

А в годы оккупации в Париже,
От голода, лишений, нищеты,
Она лишь потому сумела выжить,
Что продавала на бульваре те цветы.

Как будто бы любовь всё продолжала
Быть рядом с ней, её хранить.
Она и верила, и искренно считала -
То, что цветы его, как он могут любить.

Что каждый цвет, как слово был - люблю,
Неслышно и невидимо, как ветер,
Ей отдавал бесстрашно жизнь свою
На память о безудержном поэте ...

Потом, союзные войска,
Рукоплескал Париж освобождённый,
Букет держала тонкая рука,
Тюльпанов, только принесённый...

Посыльные взрослели на глазах.
Другие приходили им на смену,
Но знали тайну все в цветах,
И были частью той легенды...

Уже была не молода,
И, как-то принимала гостя из Советов.
Беседа ровная текла
Под чай, пирожные, конфеты.

Уютный дом был весь в цветах.
Цветы стояли там повсюду,
На подоконниках, столах,
В угоду странности, иль чуду.

Но визитёр тот о легенде знал
И в гости для того и напросился,
Что ещё с юности мечтал
В Париж, увидеть, убедиться.

Обман всё это или нет,
Красивый вымысел, причуда,
Мятежный выдумал поэт,
А может быть и вправду - чудо!?

Но как удобней поступить?
Вот эту царственную даму,
Чтоб не обидеть, расспросить
О том столь дАвнишнем романе!?

Он поначалу всё стеснялся,
Вторую чашку попросил,
И наконец не удержался,
Собрался духом и спросил.

- А про цветы, что говорят - всё правда?
И то, что Вас спасли они в Войну?
Чтоб столько лет, чтоб постоянно?!
Простите за бестактность, уж, мою!

- Вы ... пейте чай, пирог с начинкой,
Пока ещё всё горячо, -
Она ответила с улыбкой,
- Вы ж не торопитесь ещё?

И тут в дверь позвонили громко,
А дальше удивленье, шок!
Он никогда не видел столько
Таких изысканных цветов.

За дивной роскошью букета
Посыльного и не видать.
Букет казался вспышкой света,
Который кто-то смел сорвать.

Букет японских жёлтых хризантем,
Как маленькие солнца, цвета броского.
Звучит посыльного чеканный мем -
Это букет ... "от Маяковского"! ...

* русские художники в эмиграции
** Маяковский посвятил Татьяне только два стихотворения: "Письмо товарищу Кострову из Парижа о сущности любви" и "Письмо Татьяне Яковлевой"
*** строки из стихотворения В. Маяковского «Письмо Татьяне Яковлевой»

01-02.2020