Февральский дождь

                И там, в пернатой памяти моей,
                Все сказки начинаются с "однажды".
                И в этом однократность бытия
                И однократность утоленья жажды.

                Но в памяти такая скрыта мощь,
                Что возвращает образы и множит...
                Шумит, не умолкая, память-дождь,
                И память-снег летит и пасть не может.

                Давид Самойлов
I

А с рощами, даже с чащами
Без листьев – легко управиться:
Рвёт ветер. Вот-вот расколется
И небо-то под дождём!

Однажды мы были счастливы,
И это нам так понравилось,
Что как-то мы успокоиться
Не можем: всё счастья ждём.

А осенью листья в золоте,
А летом в них солнце плавилось.
Природный качнулся маятник
С зимы в аритмичность лет.

Однажды мы были молоды…
И это нам так понравилось,
Что… Сами всё понимаете.
Однажды. Возврата нет.

II

Перестук февральских капелей…
Что звучит смешней и глупее?
Ну так смейся же! Что ж ты еле
Улыбаешься? Вовсе сник…

Разве мало было метелей?
Как они плясали и пели,
Достигая дворцов и келий, -
Наугад выбирай из них!

Вспомни ту, что всего дороже:
В серебре сугробное ложе –
Ни тропинок в нём, ни дорожек.
Белогривая, в бубенцах!

Никому её не стреножить.
Это память образы множит…
Это время с годами строже
Сторожит чистый лист лица.

Дождь февральский падает в память,
Чтобы образы там оставить:
Странных лет печаль и усталость,
Странных зим аритмичный бег…

Вновь придётся взлетать и падать,
Книга дней ещё не сверсталась,
Что на чистый лист записалось?
Вечность примет короткий век…

И душе никуда не деться:
Ей и зрелость вмещать, и детство,
Ясный, ласковый взор младенца,
Шёпот звёзд, лепестковый шёлк…

Щёлк! (Назначен всему удел свой.
Ты отпущенный срок задействуй).
Не кончается, всё же действо,
И какой-то ключ подошёл

К Божьей скважине.
                Скрипнет дверца…
Ты надеждам опять доверься!
И утешится светом сердце:
Тише! Кажется, снег пошёл.