Отчизна

Она щедра на кнут и обещанья,
и всем поэтам, как повстанцам лет,
пинок иль гибель дарит на прощанье,
их маркируя в очернённый цвет.

Кладёт всегда забвенье на обеты.
Слоистый торт: то тело, то листва.
Копает вглубь, ища внизу ответы,
хотя вверху кусты и лесополоса.

Не чтит умы и вовсе не считает
на ярый бой отправленных голов,
своих законов, библий не читает,
копаясь в мифах, мистике из снов.

Пыхтит и тащит тонный плуг, телегу,
бранясь, что боль и вражья клевета,
и рваный труд измучили в забегах.
Всё рыщет радость, яркие цвета,

глядя тоской чрез винную бутылку,
как в линзу, призму и бинокль, вдаль,
и чрез неё же дружит громко, пылко,
но до похмелья - а оно финал,

черта, рубеж бывалому доверью,
а значит, надо пить и пить, и пить.
Лишь за закрытой шторою и дверью
умам дано открыто, смело жить.

В пыли растёт, в разрухе сально маясь,
пытаясь быть счастливой в днях у дна.
Цветёт, смеясь, от грязи умываясь,
священно-нищая и лучшая страна!