И словно рюмки каблуки

Она меня спасла в разведке,
Когда я был в тылу врага,
И полз с трудом к своим, обратно -
Была прострелена нога.
 
Возникла рядом ниоткуда -
Простой платок, пальто, чулки.
Но на ногах блестели туфли
И словно рюмки каблуки.

Произнеся: «Своя, не бойся!»,
Дав мне попить, перевязав,
Она меня всю ночь тащила
Ни слова больше не сказав.

А поутру, когда на небе
Забрезжил полумрака свет,
Вдруг сообщила: «Фронт здесь рядом.
Но мне туда дороги нет».

Взглянув в её глаза при свете,
Увидев красоту и стать,
Спросил её я: «Как, сестричка,
Тебя мне можно разыскать?»

- Навряд ли ты меня увидишь
Пока не кончится война.
Я на задании, секретном,  -
С улыбкой молвила она.

В то утро я к своим вернулся,
Она ж исчезла словно сон,
Оставив в памяти лишь голос,
Лицо и каблуков фасон.

Но вот прошли лихие годы,
Победой кончилась война,
И я опять её увидел:
С майором вместе шла она.

Одета просто, но опрятно,
Всё так же, как и в первый раз.
А на груди майора, рядом,
Был орденов «иконостас».

- Сестричка, ты?! – её я обнял,
Войны наградами звеня, -
Судьба свела нас вновь! Неужто,
Вдруг, не узнала ты меня?

- Ты, капитан, чуть-чуть полегче! -
Вмешался, глядя зло майор, -
У нас тут может быть серьёзный
Идёт о жизни разговор.

Она спасла меня от смерти,
Но наши разошлись пути.
И встретив вновь её, хочу я
По жизни вместе с ней идти.

- Ребята, что вы словно дети? -
Смеясь, вмешалась вдруг она, -
Ведь я теперь опять на службе,
Хоть и закончилась война.

Вы мне родные, словно братья,
Но быть одной моя судьба.
Сегодня я уеду ночью,
Возможно, даже, навсегда.

Но тосковать, поверьте, глупо,
Ведь столько девушек вокруг.
Да и наград гораздо больше
У этих боевых подруг.

Хотя они их и не носят,
От лживых сплетен честь храня,
Но красотой своею, женской,
Наверняка затмят меня...

Наш разговор прервал посыльный,
Отдав ей, почему-то, честь.
И прошептав приказ на ухо,
Ответил, козырнувши: «Есть!»

С майором, очень удивившись,
Спросили мы: «Что за дела?»
А девушка взглянула строго,
Но ласково произнесла:

"Не стоит мальчики сердиться,
Ведь званием я выше вас.
На выезд срочно, на заданье,
Получен мною был приказ.

Прощайте милые, родные,
Не вспоминайте обо мне...
Считайте, что все наши встречи
Происходили лишь во сне".

Она ушла, нас чмокнув в щёчку,
И сердце взвыло от тоски.
Последний раз блеснули туфли
И словно рюмки каблуки.

Прошли года и жизнь промчалась,
Чредою радости и бед.
До юбилея дня победы
Прожил я семьдесят пять лет.

И вдруг я встретил ту, что помнил
В прошедшей жизни, будто сон.
Её мне выдал тот же, старый,
Знакомой обуви фасон.

Она конечно изменилась:
Вся грудь сияла от наград.
Но та же стройность в ней осталась
И тот же бесподобный взгляд.

- Сестричка, ты?! –
Её я обнял, седую голову склоня, -
Судьба опять свела нас вместе!
Не позабыла ты меня?

Она ответила, заплакав:
«Всех помню! В памяти храня
Тех, кто погиб и тех, кто выжил,
Кого спасла, кто спас меня...».

И так стояли мы, обнявшись,
Как брат с сестрой, фронтовики.
И слёзы капали на туфли,
Где словно рюмки каблуки.