Ленинград 900. По январям - 4

         По январям мне книга времён себя
         Приоткрывает. Лист в обрамлении
         Приподымаю. Там, в кожицах комнат,
         Тайнопись дорожит деталями лет.
         Век – поколениями бросается,
         Вырвать из переплёта хотел бы их век.

Листы поколений пробует тленье.
Сомкну переносом страницы: Ленин-

         град. Три года выстоял. Пять высился.
         Виден! Грянул приказ, сух. Пункт высекся
         Строчкой, кварталу в начале Фонтанки:
         Сдайте блокадные аксельбанты.
         Фото, и просто карточки. Печки. Танки.
         Гильзы. Футбольный мяч. Пачки, пуанты.

Стрелка чужая сбита «на Петербург».
Дело – своё, правое, на «ленинград».

         Сам, как блокада, закутанный в лучший
         Угол, обжитый в огромной квартире,
         Центром к подруге, вещунье-буржуйке.
         К ней дымоход так хитр0 придуман.
         С дующим ветром и затемнением
         В споре их вечном, зимою и летом.

Летом. А что затемнение белой,
Вымытой допуста немощной ночью.

         Пара часов передышки, и где-то
         Бинокль блеснёт, и крестик прицела
         На (номер, три цифры) объекта сползёт
         С непоправимо прозрачного неба
         И тень от бинокля ляжет влево.
         Брызнет сирень от осколков обстрела.

Но лета – ждать – ого. Так, помечтали.
Погреет весна плечо. Жизнь – оттает.

         Солнце натёртые полозом корки
         Щедро догрызло до месива листьев,
         Било наклонно в промёрзшие горы,
         Всё расширяя пределы уборки.
         Пахли дрова штукатуркой промоклой.
         Их примечали глаза в лицах мглистых.

И уже взялись буксиры за дело,
Вымерив мели дороги ледовой.
Лёд проносила Нева неумело,
Как в довойне, только взрытый, бедовый,
Глухо под мост ударяющий обух,
Под холода на цветенье черёмух.

                24 января 2020


                <фрагмент из рабочей папки 1941-1944>