Дождик сеялся. Горы стояли. Вода...

Дождик сеялся. Горы стояли. Вода,
перепрыгивая через камни, шумела. И
шёл обычный у кумандинцев день, когда
кто-то в драном плаще отделил от него плевелы.

Человек в плаще совершенный никто
поднимался в гору, посохом помогая телу,
а за ним проявлялись те самые, кто
был лицом этих гор, пронизал их пределы. 

Целый мир – не фрагмент, не портрет, не пейзаж;
проступает вселенная духа и плоти.
Дельбегень, Алмыска, Сартакпай – карандаш
точно в цель как запущенный птицами дротик.

Человеки, леса, звери в складках одежд
исполинских мужчины и женщины гор
переходят в пространство лобачевских надежд
так свободно и плавно, как вещал Протагор.   

Сладким яблоком вывернет траектория истины
камень, брошенный взглядом глядящего выспренне.
Злость колючая светится костерком согревающим.
Есть незыблемый уровень жизни вод протекающих.   

Дождик сеялся. Горы стояли. Вода…
   
2009
Фрагмент графики Николая Чепокова, народного художника Горного Алтая