Боевой марш глубоководных рыб, собирающихся в даль

Боевой марш глубоководных рыб, собирающихся в дальний военный поход на сушу.
Исполняет чокнутая рыба-Удильщик, которому приснилось, что он человек.
(Но он иногда путается.)


Я видел во сне изумруды морей:
Меня не пустили в моря.
Всё время орали – «давай, не наглей!»
И это, по-моему, зря.
И я разозлился как тысяча рыб:
Теперь у меня фиолетовый нимб.
Хотя я, формально, ещё не погиб
В бесславных снегах января.

Моё одиночество стало травой.
Цикады стрекочут в траве.
Я отождествляю себя с татарвой,
я славу пою татарве.
Еврейские корни не спят между тем,
Хоть я колбасу не кошерную ем,
И всякую снедь не халяльную ем,
Такой уж я человек.

Так бросим же якорный клич «не убий!»
(Потом передёрнем затвор.)
Они нас научат отчизну любить…
(И баста, и весь разговор!)
А кто не научится – будет лежать,
Ведь мёртвым покуда не время гулять…
- Подъём, разоспались, едрить вашу мать! -
Нас ждёт, безусловно, Фавор.

Вперёд мои дети, (и внуки вперёд.)
(Кто рыбы, тем место на дне.)
Ужель наверху только ветер и лёд,
А также круги на воде?
По водорослям вам могу погадать.
Печально: нам снова придётся стрелять,
Плывите спокойно, едрить вашу мать!
За нами цунами грядет.

Так каждая глубь и каждая высь
Сияет в ближайшем раю.
И каждая даль, и каждая близь
Знает о чём я пою.
И трудно быть богом. А чёртом – легко?
Где ангелам низко, чертям – высоко…
Где праведным близко, козлам – далеко,
И, видимо, скисло не всё молоко,
Где вымыто чисто, не спросят – на кой.
Тем паче на самом краю.

Так выйдем навстречу зияющей тьме,
Откроем пошире глаза.
На нас разбегается чёрная смерть.
Забудьте о слове назад.
Мы скаты, акулы, киты, иваси,
Но им не дождаться пардон и мерси,
Несите ракеты! Селёдка, неси
Ту штуку, в которой гроза.

30.01.20.

Бург