атмосфера метро

у подземельных врат воздух слегка тяжелее —
ты чувствуешь это, когда открываешь двери.
он теплый, как в комнате той, где пела свои колыбели
мама, и зла еще не было, скандалов, истерик.

в метро воздух растекается обрывками речей
встретившихся у входа с целью посетить место
или вывалившихся из дома, встряхнув связкой ключей —
(выпуск из-под ареста).

в метро воздух не отпускает до самой конечной станции,
он обнимает, как старый ушедший друг,
и от возбужденной тоски порой хочется под летящим вагоном распластаться,
словно багровый луг.

в этом вагоне случился концерт музыкантов и их гонорар копейка
из стали —
пассажиры заморачиваться не стали.
только жаль, что не услышал песни я даже мельком.

среди тысячи глаз в пространстве
ничего не найдешь, кроме усталости
или безысходного жеманства,
или к себе жалости,
к тебе, ко мне,
ко всему живому —
пока не во сне
или не впал в кому
в старом вагоне
метро.

к выходу воздух будто погладить тебя боится,
а ты плетешься наружу
теперь за ремнем и шприцем —
неужели это так нужно?

я бы в метро обратно:
в воздух погрузиться,
залечить все раны
...без ремня и шприца.

без каких-то веществ
улыбнуться однажды искренне
сидящему на одном из параллельных мест.
...и улыбнуться себе.

я улыбаюсь в метро, а ты
держишь ли в голове еще
те мечты
или они растворились под первым дождем
в одиночестве?
мне не надо никаких почестей,
только родной аромат
редкой мягкости и невесомости
города из цитат.

вдруг метро — это сердце земли, и мы в её сердце там,
и стены пахнут её подобно цветам,
и вагоны мчатся, как кровь по жилам,
а люди вникают в них иглами?

только метро не больно,
метро — всеобъемлющая любовь.
оно на свою долю
готово простить множество обидных слов
и заберет все чужие боли,
даже если никто об этом не молит.
воздух в метро пробуждает во мне нечто вечное,
нечто светло-грустное.
и если слезы речками,
то летними из картин чувственных.
но никакой на душе горести,
только влюбляться, любить, и смеяться, и плакать легонько, как герой из счастливой повести.