Железная дивизия. Воспоминания 8

     До сих пор вопрос командира бригады "Кто вам разрешил начинать бой?" я считал  непродуманным и заданным в запальчивости. А вот сейчас, составляя это описание, я пришёл к выводу, что вопрос этот был вполне закономерен. Всё говорит за то, что начальство 31-й дивизии предполагало впоследствии (когда будет уже поздно :) )заняться переправой у хутора Янгиз, иначе чем можно объяснить перевод сюда 277 полка. Но они не учли одного: нельзя было допустить, чтобы корпус генерала Бакича переправился через Салмыш, поскольку в этом случае после тяжёлых боёв  нам пришлось бы отходить к Волге или даже за Волгу. А мы, разгромив корпус белых, вырвали у них из рук награды и похвалы *** .

     Через несколько дней наш полк перевели в Илецкую Защиту (СольИлецк) Здесь мы простояли около недели. В этом пункте имеется солёное озеро с солёными же берегами (каменная соль). Тут мы замечательно отдохнули.  Большую часть времени наши солдаты проводили на озере, и всё время тут раздавался хохот. Дело в том, что вода в озере была так насыщена солью, что даже при всём желании нырнуть было невозможно. Если лечь на воду и попытаться лежать неподвижно, то вопреки вашему желанию вода начинает очень медленно переворачивать вас вниз лицом, а потом немного и головой вниз. Получается, тело всё наверху, и только голова в воде.  Зрители усаживались по обрывистым берегам, "артисты" залезали в озеро и начинали двигаться по воде в одиночку в самых невероятных позах, а также группами по два по три. Зрелище было незабываемое, плохо было только то, что после высыхания такой воды вся соль оставалась на теле и каталась словно песок. А чтобы смыть соль нужно было идти очень далеко за пресной водой.

     Через несколько дней нами был получен приказ наступать на Гурьев через Уил.
     Итак, нам опять степь. Но на этот раз мы уже имели богатый опыт степной войны. Уральские степи, как и оренбургские, не имеют дорог. Здесь каждый ездит по своей, самой короткой дороге. Дороги здесь накатаны только около общих важных пунктов, например, около базаров, таких как Куспа или Джума-базар; тут дороги, как лучи солнца, идут километров на 150 по всем направлениям. Если ты попал на такую дорогу, то она обязательно по кратчайшему направлению приведёт тебя на базар.

     Нас всё время поражала острота зрения казахов. Иногда можно было видеть на самом горизонте точку не больше мухи: в бинокль было видно, что эта "муха" машет рукой, м более ничего. А проводник-казах нам говорил, что это Шабра-Нияз поехал в гости к Оглы-Курбану. Вы этого Нияза и в бинокль-то еле разглядели, а он уже разглядел в нашей группе всадников своего соседа и приветствует его. И вот едет он в гости к своему другу за 60-80 километров, посидит там, не спеша попьёт чайку и вернётся обратно с самыми свежими новостями, и сам поделится своими.

     Так по степи распространяются по всем направлениям новости -"Узун-кулак"- слухи за сутки на 200-300 километров. Через них мы и узнавали самые свежие новости, а если где-либо объявлялся враг, то мы о нём знали уже суток за двое, не позже.

     Разумеется, наш штаб  останавливался у бая (богача) или у муллы. На этот раз мы пригласили ещё трёх баев, теперь они стали жить с нами и разослали своих работников во все стороны. Через них мы и узнавали все степные новости в округе на 150-200 километров.

     Конечно же, мы своих "заложников" ни в коем случае не обижали, и вообще у нас всегда устанавливались с ними хорошие отношения и в последующее время. А если ещё мы давали их жёнам и детям хлеб, то радости их и вовсе не было предела. Хлеб они любили примерно так же, как мы любим пирожные и хорошее печенье. В свою очередь, они делились с нами вяленым мясом. Муку для выпечки хлеба приходилось возить за сотни километров к русским бабам, за припёк; на этом условии они охотно занимались хлебопечением для нас.

     Воевать легко, когда за несколько суток вперёд знаешь, где противник, сколько его, чем вооружён и что делает.

     Плохо было то, что в казахских жилищах нас заедали вши-битюки. Несметные полчища этих кровопивцев водились в войлочных кошмах, которыми были застланы жилища и на которых целыми днями сидели и спали обитатели степных жилищ. Повсюду были видны костры, над которыми мы выжаривали бельё и обмундирование, дабы хоть на время избавиться от этих мучителей. От вшей страдало и местное население, но у них борьба была проще: после того, как одежда была снята, её встряхивали, а по рубцам проходились зубами - только и был слышен треск. 
Кроме того, в сильные морозы оставляли открытыми двери и давали помещению хорошенько промёрзнуть. Всё в помещении замерзало, вымерзали и вши.







      Продолжение следует....