Разговор с совестью

Привет, моя совесть.
Знаешь,
Я хотел написать один стих.
Ну, конечно, ты знаешь.
И ошибок мне не простишь.
Ведь стих – это только строка, а не целое стихотворение.
И в этом тоже наша с тобой проблема.
Но об этом давай попозже.
Вернёмся сначала к началу,
К тому, с чего я там начал...
А с того,
Что хотел написать заурядный стих
Про себя и про них,
Возможно, даже триптих.
Стоп.
Опять не тот термин.
Я хотел сказать что-то про СПИД,
Мельком вспомнить про гепатит;
Как заблеванный наркоман спит
В толкане, будто к полу прибит,
Рассказать я хотел.
И тем самым о чем-то напомнить,
За невежество людям припомнить.
Не стесняясь в словах объяснить,
Что го**он это совсем не резиновое изделие №2,
А – тот пи***ас, что забывает его надеть, когда спит с любовницей.
Не боясь ни Венеры,
Ни возможных детей от гетеры.
А после спокойненько тычет своим дружком,
Без зазрения совести,
В свою любимую женушку.
Но знаешь.
Потом я подумал и вспомнил,
Что «поэзия это во многом одна тоска».
И, может, на**й все эти нравоучения.
Может, просто продолжить писать о любви,
Все эти грустные песни о смысле жизни,
О бывших, о будущих
Если получится – о настоящих.
Удариться в пейзажную лирику.
А всё это мессианство оставить Асадову.
Слиться с кучей однотипных вторичных поэтов,
Абсолютно немогущих в слог.
Да настолько,
Чо даже мы с тобой, моя совесть,
С нашим патологическим непониманием, как писать в постмодернизм
(Мы футуристов вообще на**й послали),
Понимаем,
Что их попытки объяснить собственную лирическую импотенцию верлибром
Звучат уж очень фальшиво.
И вот к ним я думал примкнуть,
Забыть про нравоучения,
Про важные мысли в поэзии,
Стать посредственностью.

А потом подумал ещё раз...