Мазурка на граблях

              Придется  смириться с мыслью, что
             я умнее всех.   Лёвушка, 14 лет, дневник.

Граф  Толстой  любил пашню и слово,
Не любя рифмосложество только:
– Это ж как  сапогом керзовым
Выкаблучивать  на поле польку,
Как в Ла Скала дискантом тонким
Развлекать итальянцев  Муркой.
Это – красить траву зеленкой
И за плугом вихлять  мазуркой.
Про зеленку, керзу  и  урку,
В свете классика, нежно-сурово, -
Это я.   А про плуг и мазурку –
Лично классик, бывало.  Лёва.
Но  как младший по цеху, наивен я,
Как трибун-горлапан
                глуповат.
Для кого моя
                муза керзовая,
Если всем и на все  наплевать?.
Разве..  тем, кто, давясь зевотой,
Задремали, в строку  сопя,
Со своею кормящей  заботой –
Глубочей   утопить, топя.
Ищу слово  зачем,  чего  ради я,
Что ж такое   оно,  в чём  и смысла  нет,
если  трудно, как добыча радия,
А добыча – мазуркин след
Среди зверинца, где калеки,
Где правит первобытна шерсть,
В родной палате  номер шесть,
Где  пациенты все.  И лекарь.
Ведь летами уже ближе к сотне я,
А стихом не стихаю все более.
Я на добрую ссотню моложее
И на две современнее Левы я.
Зря собою весь мир меряя,
Верю в праздник на нашей  улице!
Слову радуюсь, тихо  веруя – 
Не один я такая умница.
Вся история человечества -
Ожидание вечного праздника.
Не умеет иначе овечество -
Без бича, мясника и проказника.