История моего рода

               
                Светлой памяти наших родителей — Георгия и Нины,
                а также всем праотцам рода нашего посвящается.

                Увы, неумолимо время...
                Мой род, семья - большое племя,
                Из поколенья в поколенье
                Передавай, храни -
                И лучик солнца у кроватки,
                И вкус отцовской шоколадки,
                И свет мерцающей лампадки
                В душе не погаси!
                След на земле сумей оставить,
                Ошибки пожелай исправить,
                Добро творить и Бога славить
                Спеши мой род, спеши!
 

                Недалеко от Самары, на левом берегу Волги раскинулось большое село Хрящёвка, основанное более трех веков назад.
Славилась Хрящевка своими яблоневыми садами, на фоне которых красовались  две каменные церкви: в честь святителя Николая и великомученика Георгия.
 После революции 1917 года, на долю жителей села выпало немало бедствий, но жизнь шла своим чередом. Люди работали, строились, женились, растили детей.
14 апреля 1931 года в Хрящёвке на свет появился мальчик Георгий. Его родителями были Безруков Иван Федотович и Безрукова Анастасия Егоровна, в девичестве Мусатова. Впоследствии в семье родились ещё три девочки:  Анна, Нина и Галина.
Супруги ничем не выделялись среди односельчан. Анастасия вела хозяйство. Иван работал в колхозе и кормил семью. Жизнь отца семейства была недолгой, как тогда говорили, “он тяжело болел глазами”. По этой причине во время Великой Отечественной войны не взяли Ивана на фронт. Он умер в феврале 1945 года,  не дожив до Победы несколько месяцев.
Перед войной семья переселилась в Куйбышев. Жора, как и многие мальчишки тех военных лет рано повзрослел. С двенадцати лет он работал на авиационном заводе наравне со взрослыми, а когда ему исполнилось четырнадцать — умер отец. Все заботы о семье легли на плечи подростка, который остался единственным мужчиной в доме.
Отслужив в армии, Георгий вернулся в Куйбышев, где и повстречал свою будущую жену Нину — невысокую хрупкую девушку с большими серыми глазами. Несмотря на внешнюю беззащитность, Нина была сильной и независимой, и не сразу ответила взаимностью молодому человеку. Но Георгий был настойчив.
  Молодые люди поженились в августе 1951 года и в браке родилось одиннадцать детей — семь сыновей и четыре дочери: Николай, Виктор, Надежда, Александр, Марина, Владимир, Светлана, Иван, Елена, Николай младший и Михаил.
 Георгий и Нина — наши родители.
Фамилия Безруков, как ни странно, принадлежала отнюдь не лентяю и неумёхе, а возникла скорее всего, по принципу “от противного". Основой фамилии послужило мирское имя — Безрукий. Оно присоединилось родителями ребенка к имени, полученном при крещении и являлось пережитком древней славянской традиции двуименности. Её целью было сокрытие главного церковного имени от злых духов, “…родися у великого князя сын Феодор, а прозван бысть Ярослав…” (1190 г.). Скорее всего, Безруким называли ребенка в надежде на то, что из него вырастет замечательный мастер. Такая практика существовала на Руси вплоть до XVII века.
Эта теория находит свое подтверждение в случае с нашим отцом — Георгием Ивановичем. Он действительно, был мастером на все руки — что дом построить, что забор резной поставить. А какие кокошники дочерям к Новому году выдумывал — вырезал из картонных коробок и оклеивал белоснежной материей. Потом соберёт разбитые елочные игрушки, разотрет стекло в мелкий порошок и через самодельный трафарет щедро посыплет им, покрытый клеем кокошник. Повременит, аккуратно стряхнет лишнее — и засверкает убор причудливыми узорами, звездами, снежинками, будто алмазной россыпью разукрашен. Отец бережно возьмёт его в руки, и ещё раз придирчиво осмотрев со всех сторон, скажет:  “А ну-ка дочка, иди-ка, примерим!”
Краше наших кокошников не было ни у кого во всём городе.

Наша мама, Нина Павловна Безрукова, в девичестве Стяжкова, родилась 3 августа 1932 года в деревне Стяжкино Нижнеломовского района Пензенской области. Небольшая деревушка, насчитывающая некогда до трехсот жителей, нынче совсем опустела. Две-три развалившихся избы, обреченно проглядывают сквозь старые, одичалые кусты сирени. И только одинокий каменный храм, с высокой колокольней, возвышающейся над безмолвными полями, напоминает о том, что когда-то здесь бурлила жизнь.
В XVII веке земля, на правом берегу реки Нор-Ломовки была пожалована Дмитрию Стяжкину, а впоследствии пришла к его внукам.
В 1801 году в Стяжкино построили храм с двумя приделами и колокольней в честь Архистратига Михаила. Через 98 лет храм полностью отреставрировали на средства благотворителей, среди которых был святой праведный Иоанн Кронштадтский. Он же благословил на приход священника Николая Болоховского — подвижника благочестия начала XX века, трудами которого в 1913 году был основан Успенский мужской монастырь.
Деревня представляла собой широкую длинную улицу, которая условно делилась на две части — одна из которых называлась “барской стороной”. На этой стороне жила семья из рода Стяжковых. На противоположной стороне жили Глебовы. Два сословия, два рода, две бурных реки, несущих свои воды из далеких глубин русской земли.
Древние корни фамилии Стяжков встречаются в ведомости переписи населения Руси в эпоху правления Ивана Грозного. Эта фамилия, входившая в царский реестр, вручалась в качестве награды. Согласно древним записям, носители фамилии были знатными людьми из русского тульского дворянства в XV-XVI веков.

8 января 1931 года в Фёдоровском сельсовете был зарегистрирован брак между Стяжковым Павлом Степановичем, родившимся 21 января 1912 года и Глебовой Анной Ивановной, родившейся в 1910 году, второго июля. Молодые люди полюбили друг друга и поженились, вопреки родительской воле.
Отец Павла — Степан Михайлович Стяжков, из дворянского сословия, был офицером царской армии. Во время первой мировой войны Степан попал в плен. Познав все тяготы и лишения воинской службы, пройдя испытания неволей, он вернулся домой, где его ждала жена. Евдокия родила Степану четверых сыновей: Василия, Павла, Степана и младшего — Ивана, после рождения которого скончалась.
Степан остался с четырьмя мальцами на руках. Дом без матери осиротел. Степан женился во второй раз на Левиной Параскеве Семёновне. В браке родилось еще двое детей: Александр и Зоя.
В начале тридцатых годов Стяжковы переехали в город Нижний Ломов, где Степан и прожил до конца своей жизни. Скончался наш прадед в 1983 году, прожив 97 лет. Нелёгкая судьба и военное прошлое наложили свой отпечаток. Выглядел он хмурым и даже суровым, так сказать “человеком мундира”. Прадед был немногословным и не очень общительным.
Жизнь в Стяжкино после революции как и повсюду была трудной. Выживали кто как мог. Трое из сыновей Степана Михайловича научились хорошо          

            
 
 шить, создали свой кооператив и стали востребованными мастерами, что и приносило им хороший доход, но вместе с тем и проблемы с властями.
Анна Глебова, вышедшая замуж за Павла, так и не познала тихого семейного счастья. Глебовых знали по всей округе. Родители Анны — Иван и Екатерина были из простых крестьян, которые умом и трудолюбием скопили себе неплохое состояние.
Во время раскулачивания их постигла та же участь, что и всех зажиточных крестьян. Жили они в трудах и заботах о своих чадах: Дмитрии, Василии и Анне, которые сызмальства были приучены к нелёгкому крестьянскому труду.
Не благословили Глебовы брак дочери с Павлом, а Стяжковы так и не признали невестку.
3 августа 1932 года у Анны и Павла Стяжковых родилась дочь Нина, которую по ошибке, в сельсовете зарегистрировали как Антонина. Девочка при рождении не подавала никаких признаков жизни. Акушерка, принимавшая роды, хотела было завернуть и вынести синеватое, размером с ладонь, тельце, но Анна обливаясь слезами уверяла, что дитя живое. Акушерка ворчала: "Ой, Нюрка, лежи, лежи, ить не дышит",  при этом, не переставая шлепать и трясти ребенка.
Невозможное человеку -- возможно Богу. Когда уже не оставалось никакой надежды, вдруг послышался слабый, еле различимый плач, похожий на мяуканье котенка.
Девочка была настолько слаба, что в полгода ещё не могла держать головку. Анна горячо молилась: “Дивны дела Твои, Господи…, помилуй, исцели мою дочь…”. Она знала силу материнской молитвы, благодаря которой  и сама сподобилась неизреченной  Божьей милости. Никто не знал, с каким недугом родилась Анна, но ходить она не могла. И по врачам  ее возили, и к знахаркам обращались — все впустую. Вот уж пятый год от рождения мать носила Нюру на руках. Отец Николай (Болоховский), служивший в то время на приходе в Стяжкино, благословил Екатерину пойти с дочкой в Саров, к мощам преподобного Серафима, где происходили чудесные явления Божьего человеколюбия — множество страждущих получали исцеление от различных недугов.
— Да нечто я с ней дойду? Не годовалая, на руках не донесешь, не осилить мне…
— Иди с Богом, Катерина, людей добрых много, а оттуда она сама придет.
Укрепляемая верой и молитвой, Екатерина, привязав к себе дочь шалью, отправилась в путь. Слова, сказанные сельским батюшкой, уже в то время известного своей прозорливостью, вселяли надежду на благополучный исход паломничества. Нести дитя почти не пришлось — люди на перебой предлагали помощь, каждый, направляясь к мощам святого, рад был потрудиться во славу Божью.
Как сказал отец Николай — так и случилось. У раки с мощами святого, Аннушка исцелилась и пошла прямо там.
Теперь настал черед Анны просить Господа за свое чадо. И  она просила — день и ночь…  К великой радости матери, девочка окрепла и к году встала на ножки. Впереди её ждал нелегкий жизненный путь.
Вскоре после рождения дочери, Павел вместе с братьями, скрываясь от властей, бежал в Куйбышев. Анне с ребенком пришлось прятаться в Москве. Когда гроза миновала, она вернулась в родительский дом. Павел так и остался в Куйбышеве, вскоре у него появилась новая семья, в которой впоследствии родились три дочери и сын.
Анна больше не ждала возвращения мужа. Она хорошо помнила, как родители отговаривали её от этого брака, как пошла им наперекор, помнила слова, которые мать в сердцах бросила дочери: “век тебе одинокой голой осиной тереться!”  Теперь она хорошо понимала, что такое родительское благословение. Склонившись над уснувшим ребенком, Анна покаянно вздыхала, шептала молитвы и крестила спящую дочь.
Несмотря на приплод, молодую  красивую женщину пытались сосватать,  но ещё раз выходить замуж, наша бабушка наотрез отказалась. Она любила только одного мужчину — Павла, и прекрасно осознавая, что мужа у неё больше нет и не будет никогда, смиренно приняла свой крест.
Жили мать с дочерью бедно, с трудом перебивались — надеть было нечего, еды не хватало. Помогал тятька — мамин брат Дмитрий, у которого и самого был полон дом ртов, но он, тайком от жены, носил сестре и племяннице хлеб.
Во время войны тятька попал в плен. Выжить ему удалось благодаря немцу, который охранял заключенных. Измученный и голодный Дмитрий не мог работать. Он упал на вагонетку и уже не поднимался, а сострадательный охранник засыпал его углем и вывез за пределы лагеря. Один Господь знает, как ему удалось доползти до ближайшего леса, каким чудом спастись. Потом тятька, как и все, прошедшие плен, получил срок. А немца того всю жизнь вспоминал. Нина вместе с братьями каждый день бегала за околицу.  Тятьку ждали. …  Для неё он был больше, чем отец.
Анна с утра до вечера работала в колхозе, а Нина оставалась за хозяйку и в доме, и в огороде. С четырех лет ей пришлось полоть грядки с морковью и бураком. Бывало утомится от работы — найдет доску от развалившейся кадушки, приладит с двух сторон нитку от пряжи, усядется на крыльце и давай песни распевать про свою судьбинушку горькую, а сама ручкой по нитке — вверх -вниз, вверх-вниз,  будто на балалайке бренчит. На всю деревню её исповедь слыхать. Умиляются люди — кто слезу прольёт, а кто прошлое помянет.
Зимой приходилось особенно туго — не хватало дров, чтобы как следует растопить печь, и ледяная оборка на подоле юбки, в которой работала Анна, за ночь так и не успевала оттаять.
После окончания школы Нина поступила в педагогическое училище, и тут в её жизни появился отец. Все эти годы Павел жил в Куйбышеве под другой фамилией. Вот уже семнадцать лет его терзала мысль о том, что там, в Стяжкино живут брошенные им, жена и дочь. Павел не мог больше с этим жить. Он приехал на родину. Приоткрыв дверь в кабинет училища, где училась Нина, Павел с первого взгляда узнал свою дочь — она была его копией. Впервые в жизни увидев отца, потрясенная этим внезапном событием, Нина упала в обморок. Очнувшись, она еще долго не могла прийти в себя. Отец стоял на коленях возле дивана, на котором лежала дочь, и слёзно просил прощения. Нина не хотела открывать глаза…, она боялась проснуться.
Павел забрал дочь в Куйбышев. Анна, заботясь о судьбе дочери, не стала возражать. Отец устроил Нину на работу, снял жильё, помогал продуктами и деньгами. Научив дочь шить, предоставил возможность дополнительного заработка.
Жена Павла — Татьяна, оказалась женщиной доброй и приветливой. Она всегда тепло принимала дочь своего мужа, о существовании которой не знала все эти годы. С сёстрами и братом у Нины также сложились хорошие отношения.
Чуть окрепнув, Нина привезла мать в Куйбышев. На вокзале Анна впервые за долгие годы увидела Павла. Перед ней стоял красивый мужчина среднего роста, в костюме благородного серого цвета. Павел почти не изменился, держался он спокойно и непринуждённо, и только большие серые глаза, на моложавом, как у парня лице, выдавали волнение.
Анна на мгновение ощутила какое то щемящее чувство в груди, но тут же овладела собой и сдержанно встретила взгляд Павла. Они поздоровались. Павел конечно, не мог не заметить, что Анна постарела. Выглядела она уставшей и озабоченной, и только черные как уголь глаза под широкими густыми бровями, как и прежде, излучали теплый живительный свет.
Спустя время, то ли пытаясь искупить  вину, то ли воскресив в памяти былые чувства, Павел пытался ухаживать за Анной. Возможно, он полагал, что сможет  вернуть ей отнятые годы счастья, но Анна раз и навсегда пресекла его попытки. Тем не менее, Павел относился к ней с большим уважением, он восхищался  её порядочностью и целомудрием. С его семьей Анна сохранила добрые отношения на всю жизнь.
Нина заботилась о матери, она не позволила ей больше работать. Анна вздохнула…, но ненадолго. Скоро у неё один за другим, стали появляться внуки…
После свадьбы Нина и Георгий уехали на Донбасс, мать поехала с ними. Там, 19 декабря 1952 года родился их первенец — Николай. После рождения второго сына — Виктора, наши родители вернулись в Стяжкино, и пожив там совсем недолго, перебрались в районный центр — город Нижний Ломов. Родительская изба, которую перевезли из деревни, стала первой комнатой в большом доме  для большой семьи.
Мама работала председателем Сельпо. В перерывах между родами, она закончила торговый техникум, курировала тридцать магазинов района. Отец долгое время работал под ее началом, потом искал себя — работал на заводе, был начальником гаража.
Дедушка Паня, как мы его называли, до конца своих дней не прерывал связь с дочерью.
Он радовался её успехам, вместе с ней разделял скорби, которых было немало. Приезд деда всегда был для нас ярким и радостным событием. Элегантный, в шляпе “трибли”, в начищенных до блеска остроносых ботинках, он появлялся в нашем доме, как долгожданный праздник, и мы — его внуки, висели на нём, как новогодние игрушки на ёлке, и тянули во все стороны за модный пиджак неизменно светло-серого цвета. А он не сопротивлялся, смеялся от души и ласково говорил: “ ...если есть на земле рай, то он у моей Ниночки.” Когда его не стало, мама вдруг осознала, что всего в жизни добивалась ради отца, чтобы он мог гордиться ею. Она тяжело пережила его смерть.
 Антонина Павловна Безрукова — мать-героиня и заслуженный работник торговли, была удостоена многих наград, о ней писали в газетах и книгах. На ее долю выпало немало испытаний, но крепкая вера и надежда на помощь Божию, помогали ей, подобно многострадальному Иову, справиться со всеми трудностями  и привести своих детей в лоно Христовой Церкви. Когда все мы уже обзавелись своими семьями, мама приняла монашеский постриг с именем Феофания в Николо-Одринском монастыре, что расположен на окраине города Карачева, Брянской области. Её мечта осуществилась в 1996 году. В течение четырнадцати лет монахиня Феофания несла  монастырские послушания и непрестанно молила Господа о чадах своих. Незадолго до смерти, она приняла схиму с именем Евдокия. Причастившись Святых Христовых тайн, она мирно отошла ко Господу в ночь на 11 ноября 2010 года.
Папа… Георгий Иванович… Намного лет лишившись семьи,  отец, подобно Аврааму, услышав призыв Господа, поспешил на Его зов. Вернувшись к нам в Красногорск, до последнего дня служил при Успенском храме, проводя свои дни в трудах и молитвах, принося плоды, достойные покаяния и благодаря Господа за его Великую милость и долготерпение. Скончался папа 10 февраля 2015 года в возрасте 83 лет.
Наши родители прошли долгий нелегкий путь. Они познали многое:  нищету и уничижение, почёт и богатство, любовь и ненависть, восторг и разочарование,  потери,  разлуку... Вместе и порознь несло их течение, кружа в водовороте событий — то поднимая на гребень волны, то бросая на камни, то опуская на дно и снова выбрасывая на поверхность…  Господь никогда не оставлял их — вразумлял и наставлял, миловал и наказывал, брал на руки и отпускал в свободное плавание…, но всегда  хранил, на всех путях их жизни, полную радостей и скорбей.  Их путь начался из Стяжкино и Хрящёвки и прошел по многим городам и весям:  Куйбышев и Донбасс,  Нижний Ломов и Рузаевка,  Кызыл, Красноярск и наконец, Красногорск — то  обетованное пристанище, где произошло очищение и истинное объединение двух бурных стремительных рек.
Два рода когда-то пересеклись в Пензенской глубинке, два рода соединились в Самарском крае, образовав по новой живой ветви. С разных концов потекли навстречу друг другу две реки и, слились в едином бурлящем потоке, породившем новые источники, те, что соединив свои воды с другими, обретают полноту и разливаются по земле нескончаемым продолжением своего рода, своей истории.