Всё началось с переполоха...

               
  Стояла прекрасная осень, о которой принято говорить «золотая». В конце сентября ещё чуть-чуть грело солнышко, переливалось искорками в волнах Камы, играло на багряных листьях деревьев. И настроение у отдыхающих в санатории было превосходное. Ни о чём не надо заботиться:  лечись, гуляй, набирайся сил. Только у Нины Семёновны неспокойно на душе, обида гложет её  изнутри. Ей 88 лет.  Она приехала из небольшого городка  Пермского края вместе с внуком Артёмом.
    Всё началось с переполоха в санатории: « Бабушка в 507 комнате неделю ничего  не ела». Как? Почему? Разве такое возможно?  Оказывается, возможно в наше время. И потянулись к ней соседи с тарелками супа, салата, компота… Мы кормили Нину Семёновну всем этажом, пока жили там. Она была растрогана до слёз. Не ожидала, что такое внимание окажут ей посторонние люди.  И я искренне порадовалась. Всё-таки искорка доброты и стремление помочь оказавшемуся в беде человеку живёт в наших людях, хотя капиталистический строй, который нам навязали, воспитывает обратное. Нина Семёновна сопровождает внука-инвалида. Но у Артёма путёвка  на санаторно-курортное лечение бесплатная, а бабушка должна  была купить путёвку сама. Ну, откуда у пенсионерки 52 тысячи?! Ей администратор сказала: « Если у Вас нет таких денег, то выкупите хотя бы койку, чтобы жить с внуком в одной комнате». Ей некуда было деваться. С собой она взяла 20 тысяч. Из них и заплатила девятнадцать. У бабушки защемило сердце. «Ну, как я продержусь восемнадцать дней?»- со страхом думала она.
     Так и жила неделю, пока мы не узнали, что она голодает. Пошли разбираться с администрацией. Нас заверили, что сопровождающий инвалида не имеет никаких льгот. За лечение, проживание и питание надо платить самим.    Но в законе написано, что инвалидам  и лицам, сопровождающим инвалида, предоставляются бесплатные путёвки. Выходит, что или не дошли законы для наших прекрасных чиновников, или они сами их принимают по своему усмотрению.   
  Через неделю Нина Семёновна согласилась со мной пообщаться. Она оказалась хорошей собеседницей.  У неё очень доброе лицо, рыхлое, со множеством морщинок; накрашенные карандашом дуги-брови, доверчивая улыбка, большой нос. Всё ещё густые седые волосы причёсаны аккуратно. Слегка прищуренные глаза не утратили интереса к жизни. Они живые, с лукавинкой. Бабушка оказалась грамотной. Она закончила Ленинградский пединститут имени Герцена. Факультет психологии. Но тогда, в пятидесятые годы прошлого века, такой службы психологической и не было. Жизнь не сложилась, как мечталось. Одна дочь, умерла при родах в 39 лет, оставив двух детей на попечение своей матери. Нина Семёновна растерялась: у внучки эпилепсия, Артём родился маленький, семимесячный. Она его выходила, он тоже инвалид с детства: у него ДЦП . Бабушка  могла бы отдать детей в детский дом, но добровольно взвалила на свои плечи этот непомерный груз. Артём очень худой, как четырнадцатилетний мальчик, сутулый, ходит , вытянув голову вперёд. Лицо постоянно напряжённое и хмурое. Странный и нервный. Я иногда прохожу мимо холла, а он лежит на спине на  диване, подложив под себя руки, и качается из стороны в сторону. Нина Семёновна говорит:  «Я сначала ничего не понимала, почему он так качается, а потом врачи мне объяснили, что ему так легче». Бабушка много пережила, пока поднимала внуков. В Кудымкаре, где они жили, в нормальную  школу его не приняли, хотя он был умный мальчик. Гороно его направило в специализированную школу - интернат за 40 километров.  Нина Семёновна с какой-то грустью говорит: « Учился Артём прилежно, на  «отлично». Но дети очень жестокие, они подвешивали  его за ноги  вниз головой. А сами смеялись. Он выдержал  это испытание  только до шестого класса». В своём городе он закончил девять классов и поступил в строительное училище, которое успешно закончил.
   Живут они все в  бабушкиной квартире. Артёму уже 21 год. Он не может ориентироваться в пространстве, не умеет строить отношения с другими людьми в силу своего заболевания, не может контролировать своё психическое состояние и заниматься трудовой деятельностью. Но пожизненно, как говорит его бабушка, ему дали только третью группу. И какой из него работник? Ведь это рабочая группа. Что ему можно доверить? Где Артёму взять силы, чтобы работать  штукатуром или сварщиком? И где же у нас в стране  права человека? Выходит,иногда  только на бумаге.
Январь, 2020 год.