Замедленный эрос

Мне век Серебряный  романсами  разлуки 
нашёптывал   стихи,  качая колыбель;
протягивая  ласковые   руки,
свечением   зари   зажёгся  мой  апрель.

И в шорохах  дождя, в зигзагах  ранних  молний, 
закутанная  в шаль, смотрела  я  в окно,
и книги наугад  мне  открывались, помню
Онегина...  Но  было с ним темно.

Из  старой  «Школьной  лирики»  однажды
засохший  выпал  Талисман  –  Цветок,
и,  если жизнь  обманывает  дважды,
то   это    рыцарь   чёрной   розы  –   Блок.

Он соблазнял меня  дышать   туманами,
и  чудотворствовать   во сне  и  наяву,
и проходить  меж  трезвыми  и  пьяными,
и  подчиняться  тайному  родству.

И Анненский с  тревожным  ложем  скуки,
и  эрос  медленный  верленовской  науки,
цветенье  зла  бодлеровской  любви  –
всё было смешано  в  шампанском  из  Аи. 

И рослый  жизнерадостный   охотник,
когда  импровизировал  в  ночи
со стаей  птиц  у  собственного  локтя,
меня к  любимой  жути  приручил.

Она  из тех, на ком  играет  эрос
неспешными  касаниями  слов,
когда пурпурная  встаёт  из  мрака  Эос
в бессмертной  музыке  гомеровских  стихов.