Джон Донн

 22 января 1572 родился знаменитый поэт Джон Донн, стоявший у истоков  английской  лирики XVII века, сложный и загадочный гроссмейстер поэзии. Его  стихи впечатляют  читателей своими внезапными контрастами и поворотами мысли. Донн был на восемь лет моложе Шекспира, но он принадлежал  к новому поколению.
 Джон Донн (1572-1631) родился в семье купца, а его мать  была  внучатой  племянницей Томаса  Мора, автора "Утопии". Поэт получил строгое католическое воспитание, учился в  Оксфорде  в Кембридже, но  диплом  ему не выдали,  поскольку  ради этого он должен был стать протестантом. 
 В  начале  90-х  годов  он начал сочинять  стихи.  В конце 90-х годов Донн становится  личным  секретарем  Томаса Эджертона, лорда-хранителя печати и  члена  Тайного  совета  королевы Елизаветы I. В это же время Донн принял англиканское вероисповедание, а в 1601 году был избран в парламент. Однако в 1601 году он тайно женился на Анне Мор, племяннице Эджертона. Ожесточившийся отец девушки добился тюремного заключения Донна и его увольнения  с  поста  секретаря  Эджертона.
 В  1615  году после колебаний и  по совету  короля  Иакова  I  поэт принял духовный сан. С 1616 года он читал лекции по богословию. В 1617 году умерла его жена. Тяжело переживая утрату, Донн погружается в богословские труды. С 1621 года и до последних дней жизни он служил настоятелем собора апостола  Павла  в  Лондоне,  стяжав  репутацию  одного  из  лучших проповедников того времени. Перед смертью  Донн  редактировал  свои проповеди и готовил их к публикации. В  эти  годы  он не занимался поэзией. После кончины  поэта его стихи были собраны по рукописям и впервые изданы в 1633 году.
      
 В стихотворении “Страстная Пятница 1613 года” поэт описал Страстную Пятницу того времени:

 Сравнив с планетой нашу душу, вижу;
 Той – перворазум, этой – чувство движет.
 Планета, чуждым притяженьем сбита,
 Блуждает, потеряв свою орбиту,
 Вступает на чужую колею
 И в год едва ли раз найдет свою.
 Христос на крест взошел – и снят с креста,
 Чтоб свет навек не скрыла темнота...
 Я не был там, и я почти что рад:
 Подобных мук не вынес бы мой взгляд.
 Кто даже жизнь – лик Божий – зрит, – умрет...
 Но зрящим Божью смерть – каков исход?!
 Мир потрясен, и меркнет солнце Божье,
 Земля дрожит, земля – Его подножье!
 Возможно ль вынести? Немеют в муке
 Ход всех планет направившие руки!
 Кто всех превыше, кто всегда – зенит
 (Смотрю ли я, иль антипод глядит),
 Тот втоптан в прах! И кровь, что пролилась
 Во искупленье наше, льется в грязь!
 Святое тело – Божье облаченье –
 Изранено, разодрано в мученье!..
 На это все не мысля и смотреть,
 Как мог бы я святую Матерь зреть,
 Что со Христом страдала воедино,
 Участвуя в великой жертве Сына?!..
 ...Скачу, на запад обратив свой взгляд,
 Но очи чувства – на восток глядят:
 Спаситель, на кресте терпя позор,
 Ты смотришь прямо на меня в упор!
 Я ныне обращён к тебе слепой,
 Пока не смилуешься надо мной.
 Мои грехи – пусть опалит Твой гнев,
 Вся скверна пусть сойдёт с меня, сгорев.
 Свой образ воссоздай во мне, чтоб смог
 Я обратиться – и узреть Восток!..

 (Перевод Дмитрия Щедровицкого)

 Перворазум –   по Птолемею – начало или первопричина. «Мир потрясен, и меркнет солнце Божье» – говорит поэт о смерти  Иисуса  Христа, которая  сопровождалась  затмением  солнца  и  землетрясением  (Мф. 27:46-54).

 В стихотворении «Распятие» Джон Донн ярко и глубоко изобразил голгофские страдания Спасителя:

 Открылся всем в своей чудесной силе:
 Пылали верой – эти, злобой – те,
 Одни – ярясь, другие – в простоте –
 Все слушали, все вслед за ним спешили.
 Но злые взяли верх: свой суд свершили
 И назначают высшей чистоте –
 Творцу судьбы – судьбу: смерть на кресте,
 Чья воля все событья предрешила,
 Тот крест несет средь мук и горьких слез,
 И, на тягчайший жребий осужденный,
 Он умирает, к древу пригвожденный...
 О, если б Ты меня на крест вознес!
 Душа – пустыня... Завершая дни,
 Мне каплей крови душу увлажни!..
               
 В стихотворении «Воскресение» оптимистично прозвучали мотивы преодоления смерти:
               
 Мне каплей крови душу увлажни:
 Осквернена и каменно-тверда,
 Душа моя очистится тогда;
 Смягчи жестокость, злобу изгони
 И смерть навеки жизни подчини,
 Ты, смертью смерть поправший навсегда!..
 От первой смерти, от второй – вреда
 Не потерплю, коль в Книгу искони
 Я вписан: тело в долгом смертном сне
 Лишь отдохнет и, как зерно, взойдет,
 Иначе не достичь блаженства мне:
 И грех умрет, и смерть, как сон, пройдет;
 Очнувшись от двойного забытья,
 Последний – вечный – день восславлю я!
             
 Особняком в творчестве Донна стоит стихотворение «Гимн моему Богу, написанный во время болезни»:

 У твоего чертога, у дверей –
 За ними хор святых псалмы поет –
 Я стать готовлюсь музыкой твоей.
 Настрою струны: скоро мой черед...
 О, что теперь со мной произойдет?..
               
 И вот меня, как карту, расстелив,
 Врач занят изученьем новых мест,
 И, вновь открытый отыскав пролив,
 Он молвит: "Малярия". Ставит крест.
 Конец. Мне ясен мой маршрут: зюйд-вест,
               
 Я рад в проливах встретить свой закат,
 Вспять по волнам вернуться не дано,
 Как связан запад на любой из карт
 С востоком (я ведь – карты полотно), –
 Так смерть и воскресенье суть одно.
               
 Но где ж мой дом? Где Тихий океан?
 Восток роскошный? Иерусалим?
 Брег Магеллана? Гибралтар? Аньян?
 Я поплыву туда путем прямым,
 Где обитали Хам, Яфет и Сим.
               
 Голгофа – там, где рай шумел земной,
 Распятье – где Адам сорвал свой плод...
 Так два Адама встретились со мной:
 От первого – на лбу горячий пот,
 Второй – пусть кровью душу мне спасет...
               
 Прими меня – в сей красной пелене,
 Нимб, вместо терний, дай мне обрести.
 Как пастырю, внимали люди мне,
 Теперь, моя душа, сама вмести:
 "Бог низвергает, чтобы вознести!.."

 (Перевод Д. Щедровицкого)

 К религиозной лирике Донна относится “Корона” и “Священные сонеты”, стимулированные системой духовных размышлений, предложенной Игнатием Лойолой в его “Духовных упражнениях”. Вот как поэт описывал Страшный суд:

 С углов земли, хотя она кругла,
 Трубите, ангелы. Восстань, восстань
 Из мёртвых, душ неисчислимый стан!
 Спешите, души, в прежние тела! –
 Кто утонул, и кто сгорел дотла,
 Кого война, суд, голод, мор, тиран
 Иль страх убил. Кто Богом осиян,
 Кого вовек не скроет смерти мгла!
 Пусть спят они. Мне ж горше всех рыдать
 Дай, Боже, над виной моей кромешной:
 Там поздно уповать на благодать
 Благослови ж меня в сей жизни грешной
 Раскаянью всечасно поучать:
 Ведь Кровь Твоя – прощения печать!

 В другом сонете (15) он призывает:

 Душа, ты так же возлюби Творца,
 Как Он тебя! Исполнись изумленья:
 Бог-Дух, чьё славят ангелы явленье,
 Избрал Своими храмами сердца!
 Святейший Сын рождён был от Отца,
 Рождается Он каждое мгновенье, –
 Душа, ждёт и тебя усыновленье
 И день субботний, вечный, без конца!
 Как, обнаружив кражу, мы должны
 Украденные вещи выкупать,
 Так Сын сошёл и дал Себя распять,
 Спасая нас от вора – сатаны...
 Адам подобье Божье потерял,
 Но Бог сошёл – и человеком стал!

 Джон Донн, живущий в эпоху Шекспира и Мильтона, возвеличил имя Божье в своих произведениях. Поэтому и его имя стало бессмертным.