Сапёр

Кузнец по возрасту был возвращён до дому,
В селе «Белобородым» звался  он.
Но надоев изрядно,  военкому,
Попал служить в сапёрный батальон.

Однажды на позиции сапёров,
Где наш кузнец лопатою копал,
Со свитой, для серьёзных разговоров,
Приехал знаменитый генерал.

Прослушав скоротечные доклады,
Он обратился к «Белой бороде»:
"Я вижу, что окопы мелковаты,
Наверно силы у тебя не те?"

"Меня бог с детства, силой не обидел,
Ведь я в селе потомственный кузнец.
Таких лопаток никогда не видел,
За два гребка приходит им конец!"

Хоть силу демонстрировать  не модно,
Лопатку, что в руках своих держал,
Ладонями и пальцами свободно,
Словно картон, на трубочку скатал.

Вмиг в Совнарком  отправлена депеша,
«Нужны лопатки воинам страны!».
Заказ исполнен качественно, спешно
Заводами Уральской стороны.

Заточенная с трёх сторон лопатка,
Была остра, как сабля, или меч.
Ей можно было в рукопашной схватке,
Фашисту даже голову отсечь.

А генерал опять спросил сапёров:
"Ну что лопаты, вам уже под стать?"
"С такими, не земли ворочать горы,
А только наступать и побеждать!"

"Коль так, вон на высотке - батарея,
Нам надо высоту эту занять.
И если батальон это сумеет,
То всех героев, буду награждать".

Шли тренировки утром, днём и ночью,
Сапёры, так привыкшие копать,
Рубили чучело учебное на  клочья,
Учились контрприёмы отбивать.
 
Наука боя не была напрасной,
С заточенной лопаткой с трёх сторон.
На цели, всем поставленные ясно,
На брюхе полз сапёрный батальон.
 
Напоминая "Муромцев"  из сказки,
С земли Российской изгоняя шваль,
С плеча рубила, прямо через каску,
Фашистов Златоустовская сталь.

Молчали они все, как привиденья,
Не подбодрялись криками «Ура!»
И ужас испытала, без сомненья,
Проснувшись среди ночи, «немчура».

Захвачена без выстрелов высотка,
Кто не сбежал, зарублены  враги.
Сапёр плеснул один глоток из фляжки,
И обмывает орден на груди.