15. Лихтвилль

Где-то в Альпах, в чудесной Швейцарии
Очень мрачных и древних веков
Жил отдельно от всех, как в изгнании,
Странный парень, работник Жакоб.
Это был необщительный парень;
Он был сильный, и цепи носил.
Он работал часами по-тихому
В местной кузнице, с краю пути.

Этот город Лихтвилль называли,
Там природа мягка и светла,
Но драконы на город напали,
Чтобы сжечь и разрушить дотла.
Жаром очи пылали их красные
И блестела в свету чешуя.
Извергать стали пламя опасное;
Черный дым разъедал всем глаза.

И тогда, на совете собрания
Слово взять решил этот кузнец:
"Так давайте сплотимся сознанием
И драконов убьем, наконец!"
И была среди женщин Мария,
С украшением лазурным стояв.
И спросила она: "Как же быть нам?
Как убить их, они же летят?"

И загадкой оратор ответил:
"Не возьмет их ни меч, ни копьё,
Ни огромные ядра, ни ветер,
Ни другое оружье своё!
Они страхом питаются вашим;
Их страшит только бешеный гнев.
Так давайте же злость им покажем,
Только так сможем их одолеть!"

И на завтра на бой вышли местные,
Но ломались их копья, мечи;
Ядра были отброшены крыльями.
Эти ящеры – как палачи!
Но настал страшный миг суда вещего:
Слово вспомнили их кузнеца
И убили жестоко всех ящеров,
Силой зла, опьяняя сердца.
Ну а вечером пир все отметили
В честь победы над грозным врагом
И крутили драконов на вертеле,
Ели мясо их, пили вино.

Но на утро постигла их новая,
Пуще прежней, большая беда.
Все увидели в зале застолья,
Что исчезли все люди тогда.
И пропала средь них и Мария,
Что причастна была к торжеству,
И со всеми драконов убила,
Накормив ядом душу свою.

И остался Жакоб только в зале
Но Жакоб на опросе сказал,
Что не видел, как люди пропали;
После пира, как все, просто спал.
И они обратились к ведунье:
"Где же люди? Кто знает о них?"
Но сказала: не видит средь мертвых,
Их не видит она и в живых.

Обитал в том Лихтвилле заветном
Молодой, славный малый, Абрам.
Жил в еврейской семье неприметной.
Был он вежлив, но хитрый к чертям!
Но вот взял тот Абрам свое слово
На совете собрания так:
"Я собою поклясться готовый,
Ночью видел, что что-то не так.

Были мы в гараже у Жакоба
С другом Хансом, что тоже пропал.
Чешую мы увидели оба,
Пока Ханса кузнец не поймал.
Я его видел красные очи.
Он над зельем с утра колдовал.
И он Ханса убил среди ночи,
Не заметив, как я убежал"

Небо выпили серые тучи,
И за тучами с дымом, с огнём,
Воротился с рычанием могучим
Черных ящеров прайд под дождём.
И взялись люди вновь за оружие
Убивать возвратившийся прайд.
Снова злостью наполнили ружья
И сердца свои, чтоб убивать.

И настиг один ящер Абрама,
С украшеньем лазурным склонясь.
И он понял: не ящер то – дама,
Заключенная в железную власть!
И промолвил Абрам: "О, Мария,
Это ты? Пощади же меня!"
"Да, Абрам, это я" – он услышал, -
"В заключении они нас хранят..."

День за днём убивали драконов,
Но они возвращались туда.
Снова ранили город террором.
И, казалось, так будет всегда.
И людей становилось все меньше,
Не хотелось уже пиршества,
А драконы летали, как прежде,
Ну а люди держались едва.

Ну и вот, собрались на рассвете
Группа выживших удальцов.
И задумались люди о детях,
Что следили за кузнецом.
И спросили Абрама те люди:
"Что же видел ты? Что уследил?"
И ответил он: "Чары на блюде,
В зелье том, что кузнец наш варил.

При нашествии видел Марию,
Она чарами заключена.
Она – узница ящеров длинных.
Как и все, там томится она"
"Но как выжил ты?", люди спросили,
"Когда встретил ты девушку ту?"
"Я без злости смотрел, и на крыльях
Улетела она за версту.

Тот, кто поднял свой меч на дракона,
Отравившие душу свою,
Превращался в дракона и снова
Так был вынужден драться в бою"
Но Жакоб отрицал обвинения,
Говорил, это все клевета.
И пророчил он их возвращение,
Что драконы вернутся сюда.

Собрались тогда люди на битву,
Но отбросив весь гнев и все зло,
Вместо злости все встали в молитве,
Взявшись за руки, подняв чело.
И разрушились чары смертельные,
Загорелись драконы огнём,
И рассыпались пылью в мгновение,
Наградив своих узников днём.

Ну а с ними Жакоб загорелся,
Кто велел убивать их и есть.
И добром небосвод засветился,
Это очень хорошая весть.
А Абрам на Марии женился,
Кузнецом новым парень тот стал,
Жили славно, и долго и счастливо,
И светился от счастья металл!

ноябрь 2014