Простая к музыке любовь

Моему приятелю- вечному музыканту и завсегдашнему любителю "дешёвого- хорошего" вина.


Один мой приятель, ему шестьдесят-
Он любит дешёвый портвейн,
И лет сорок пять эдак с лишним назад
Сказал он: "Давай- ка, налей!"

Тогда же он взял и свой первый аккорд,
И спел полудетский куплет;
Полвека прошло- он всё пьёт и поёт,
А многих из нас уже нет.

Мы все разлагались от вечных врагов-
Так Богом нам в жизни дано:
Один погибает от страсти оков,
Другого утопит вино.

Приятель мой не был святым , но при том-
Он больше всего любил петь,
И как-то прошёл сквозь тот пагубный дым-
Он просто забыл повзрослеть.

Минуло столетие, умчались года,
Сменились законы и власть,
Мы все разбрелися незнамо куда,
Чтоб в этой беде не пропасть.

Приятель же мой- он не знал перемен,
Он выпал из времени- вот
Он так же смакует дешёвый портвейн,
Смеётся, живёт, и поёт.

Уж вместо волос сединою блестят
Виски, и морщины резьбой,
Но только глаза его тем же горят,
Он тот же- не кто-то другой.

И дети, и внуки, но всё в стороне,
А в центре- желание петь,
Совсем не участвуя в нашей войне,
Он просто забыл постареть.

Пройдут ещё годы- неведомо сколь,
Но знаю, я встречу его-
Быть может, кривого, а, может, с клюкой,
Но только что толку с того.

Он снова закажет дешёвый портвейн,
И снова захочется петь;
Под песни, под вечное: "Ну- ка, налей!"-
Он просто забыл умереть.


P.S.
Когда- то, в "золотые восьмидесятые", мы с моим приятелем, а заодно и гитаристом нашего ВИА, иногда встречались на "балке". Это было место, где можно было купить, или обменять дефицитные тогда виниловые пластинки популярных рок- групп, чтобы потом переписать их на бобину "катушечника", затем вновь обменять ещё на что- то, и т.д. Я тогда задал моему приятелю философский вопрос: "Как ты думаешь, где мы встретимся лет эдак через пятьдесят?"
"Да я думаю, здесь же и встретимся"- ответил он.
Прошло около сорока лет. "Балки" давно нет, никакого дефицита тоже. Но мы по-прежнему иногда встречаемся с приятелем, и всё в той же атмосфере. Он, как и был- музыкант, теперь это его работа. Для меня музыка стала возможностью выразить своё мироощущение. Но, по- большому счёту, для нас ничего не изменилось. И я надеюсь, что его пророчество сбудется: через пятьдесят лет мы снова встретимся здесь же- на вечной "святой балке", имя которой- Музыка.