Автопародия на несуществующий стих

Павши ниц, я воспеваю тело девы вожделенной.
Той, что страстно почитаю, девы, что меня призрела.
Очи девы затмевают яркость неба над Египтом,
Перси нежные взывают к возвращенью Ренессанса,
Чрево девы не страдало от вмешательств эскулапов,
Идеальное подвздошье  подарил ей бодибилдинг.
Дактили, не зная меры, дарят ласки при касаньи,
Боль немного причиняя, приводя в восторг щенячий.
Чуткость уст подобна нерву, оголенному хирургом,-
Отвечать на зов любовный завсегда они готовы.
Волоса её душисты – плод работы шелкопряда,
Призывают заблудиться в них и там остаться.
Недостоин мрамор белый из Каррары итальянской
Быть в руках у Церетели при ваянии богини.
Невозможно наглядеться на изгибы ног идущих
И сидящих и лежащих, плотские родящих мысли.
А меж них, таясь стыдливо с жаждою прикосновений,
Дремлет плотоядный демон, жертву ждет нетерпеливо.
И актинии подобный, поглотит моё он тело,
Растворив в дурманном соке мыслить дар и изъясняться.
Зря не знал Данила-мастер красоты актинии хищной.
(Ей и медной горкою владела одна дева на Урале).
Он разбил бы цвет свой оземь и ваял из малахита
Средоточье сладострастья.
Горе тем, кто поклоняется фемине уникальной
И при этом в прозе пишет, он животному подобен.