Владимириада. 2, 3

      2

      Второй Владимир или Мономах
      Был правнуком Владимира Святого,
      Всю жизнь он воевал и славил Бога,
      В дневном труде и беспокойных снах.

      "О многострастный и печальны аз!
      В борениях души моей над сердцем
      Всё помышляю, како же предстати
      Пред судиёю страшным.
      Священное писание читаю
      И дьявольские козни узнаю
      В том беззаконье, что вокруг творится,
      В братоубийстве, злобе и вражде.
      То половцы, то торки, то поляки,
      А братья рвут наследство на куски,
      В заложниках их сыновья и жёны.
      В слезах и муках Русьская земля.
      Зачем я сына малого крестил?
      Зачем его я двадцать лет растил?
      Уж сына нет! Жена его в плену.
      Князья! Остановите окаянство!
      Сбиритесь вместе и устройте мир!"

      "Властителям же будет поученье:
      Не убивать ни правых, ни виновных,
      Не погубить нигде души единой
      И собственной за клятвопреступленье.
      Всего же паче гордости не знайте
      В уме и сердце! Ибо кратка жизнь,
      Днесь живы, а заутра гроб.
      Почтите старых, как своих отцов.
      Забудьте лень и дома, и в походе,
      Средь воинов живите как они.
      Остерегайтесь пьянства, блуда, лжи.
      Приветьте каждого, кто минет вас.
      Приумножайте знания свои,
      Как мой отец, что не покинув дома,
      Пять языков познал к всеобщей пользе."

      3

      "Власть Советам! - требуем мы.
      Землю навек крестьянам!
      Хлеба! Хлеба! Мы голодны!
      Мира народам и странам!"

      Десять потрясших планету дней,
      Десять сливающихся ночей.
      Десять всего-то! Десять и век!
      Нет человека. Был человек.
      Призраком ходит живее живых,
      Больше для старых, чем молодых.
      Нам с постаментов на площадях:
      "Верной дорогой!" - с кепкой в руках.
      Восемь десятков прожитых лет
      Ищет Россия верный ответ.
      Жизни людские - искрами вверх,
      Как сосчитать их мерою вер?
      Гибли за землю, гибли за волю,
      Гибли за светлую, лучшую долю.
      Гибли и гибнем! Где же земля?
      Где же крестьяне? Чьи же поля?
      Хлеба, как прежде, не было - нет,
      А виноватых тёмен ответ.
      Нету и мира в нашей стране,
      Мира внутри нас, мира вовне.
      Призрак не моден ныне в Европе,
      Позарастали прежние тропы.
      Но и сегодня Ленина прах -
      Старым дурманом в новых умах.
      Мёртвою зыбью красные волны
      Будто из Временных вынырнул Смольный.

        1997