А. Теннисон. Смерть Старого года

Снег по колено в эти дни,
Всё в зимней вьюжной круговерти;
В церковный колокол звони,
Но с криками повремени:
Ведь Старый год – в предсмертье.

О Старый год, не умирай:
Ты к нам пришёл с готовностью
И отличался ровностью.
Прошу: не умирай!

Лежит он в смертной тишине,
Рассвета больше не воспримет
И новой жизни в вышине.
Он дал любовь и друга мне,
А Новый год отнимет.

О Старый год, не уходи:
Ты с нами жил столь длительно,
Всё было удивительно.
Прошу: не уходи!

Он весело бурлил у нас
И лучшим наделял досугом.
Хоть гаснет взор его сейчас,
И на него враги льют грязь,
Он вправду был мне другом.

О Старый год, не умирать!
Смогли мы расцвести с тобой,
И соглашусь уйти с тобой,
Коль время умирать.

В нём говорило озорство,
Днесь кончились его все речи.
А чтоб увидеть смерть его,
Сын мчится полем, что мертво,
Но тот умрёт до встречи.

У всех вокруг свои права.
Лучится небосвод, мой друг,
А дерзкий Новый год, мой друг,
Войдёт в свои права.

Он тяжко дышит в эти дни!
Сверчок трещит за стенкой споро,
Мелькают тени суетни,
И меркнут к полночи огни:
Пробьёт двенадцать скоро.

Пожми нам руки, Старый год;
Нам очень жаль терять тебя.
Чем можем утешать тебя?
Ответь нам, Старый год.

А лик его смутней, бледней…
Почил наш друг! Постой у гроба
И попрощайся поскорей,
Впусти того, кто ночью сей
В тиши стоит особо

И терпеливо ждёт в дверях.
Днесь кто-то к нам проник, мой друг,
Днесь виден новый лик, мой друг,
Да: новый лик в дверях.


Tне Death of the Old Year

Full knee-deep lies the winter snow,
And the winter winds are wearily sighing:
Toll ye the church-bell sad and slow,
And tread softly and speak low,
For the old year lies a-dying.

Old year, you must not die;
You came to us so readily,
You lived with us so steadily,
Old year, you shall not die.

He lieth still: he doth not move:
He will not see the dawn of day.
He hath no other life above.
He gave me a friend, and a true true-love,
And the New-year will take ’em away.

Old year, you must not go;
So long as you have been with us,
Such joy as you have seen with us,
Old year, you shall not go.

He froth’d his bumpers to the brim;
A jollier year we shall not see.
But tho’ his eyes are waxing dim,
And tho’ his foes speak ill of him,
He was a friend to me.

Old year, you shall not die;
We did so laugh and cry with you,
I’ve half a mind to die with you,
Old year, if you must die.

He was full of joke and jest,
But all his merry quips are o’er.
To see him die, across the waste
His son and heir doth ride post-haste,
But he’ll be dead before.

Every one for his own.
The night is starry and cold, my friend,
And the New-year blithe and bold, my friend,
Comes up to take his own.

How hard he breathes! over the snow
I heard just now the crowing cock.
The shadows flicker to and fro:
The cricket chirps: the light burns low:
’Tis nearly twelve o’clock.

Shake hands, before you die.
Old year, we’ll dearly rue for you:
What is it we can do for you?
Speak out before you die.

His face is growing sharp and thin.
Alack! our friend is gone.
Close up his eyes: tie up his chin:
Step from the corpse, and let him in
That standeth there alone,

And waiteth at the door.
There’s a new foot on the floor, my friend,
And a new face at the door, my friend,
A new face at the door.