Небожественная комедия или записки сумасшедшего

Светлой памяти Александра Сергеевича
Пушкина, п о с в я щ а е т с я


Ад. Песнь первая.

1  Поставив лихо на поток шедевры,
    я уяснил и вразумил одно,
    что никогда не быть мне самым первым,

4  поскольку в жизни побеждать дано
    тем, у кого зело стальные нервы
    и роли, только главные в кино.

7  Второму вроде проще – за спиною
    у лидера готовиться к рывку.
    Так муж никчемный, прячась за женою,

10 капризы исполняет по кивку,
    но мыслит категорией иною,
    плетя интриги и входя во вкус.

13 А что Парнас? Седой вершиной манит
    принявших старт с подножия. Затем,
    опустошив поэтские карманы,

16 из множества разнообразных тем,
    мытьём иль катаньем, сиречь обманом,
    вдруг выделит сомнительный катрен

19 и выдаст за пример для подражанья;
    назначит небожителей, жрецов
    для отправленья культа /тупо, ржанья

22 над нищеБродским племенем творцов/,
    и выскажет благие пожеланья,
    чтоб не учило курицу яйцо.

25 Не ради орденов и прочей славы
    пиитов сонм, над “клавою” склонясь,
    выбрасывает на поверхность лаву

28 стихов разнообразных. Отродясь,
    я не встречал заложников забавы
    наивней, чем сплетающие вязь

31 ваганты-други. И, не за гроши,
    не за респект скучающих потомков
    кроят и производят “индпошив”,

34 а то и плагиат, вскрывая фомкой,
    стальные дверцы трепетной души
    почивших классиков, страницы скомкав.

37 Я всех люблю – обласканных и сирых,
    лауреатов, бардов “от сохи”,
    талантливо играющих на Лире

40 и просто ненавидящих стихи;
    сидящих по прокуренным квартирам
    иль граждан из Республики Сахи.

43 А как люблю сестёр! Их голос томный
    во мне романсом Пушкинским звучит,
    и если б не моя святая скромность,

46 направил бы сонетные ручьи
    в озёра наслаждений. Пост скоромный
    мой убивает зверский аппетит.

49 Но, должное отдав лихому братству
    /сестринству тоже/, как-то занемог,
    поскольку незачем вовсю стараться,

52 выпрыгивая из своих сапог,
    и приглашать досужих папарацци
    на конференцию, в большой чертог.

55 Так размышлял поэт, во тьме блуждая,
    невольно сбившись с верного пути,
    и только Богу знать, забрёл куда я.

58 Откуда-то звучал простой мотив
    /по голосу – девчонка молодая/,
    но в темноте до места не дойти.

61 День будет, будет пища… с мыслью этой
    я прикорнул под ивовым кустом,
    где и продрых успешно до рассвета.

    Что приключилось, расскажу потом.


   Песнь 2

1  Уже не сон, ещё не бодрость духа -
   я пребывал в прострации, когда
   вдруг филин надо мной принялся ухать,

4  а некто молвил: “Это ль не беда,
    что человек, с бессилья иль “под мухой”
    здесь распластался… впрочем, есть вода”.

7  Припав губами к оловянной кружке,
    я жадно пил, поднять не смея глаз
    на моего спасителя: “Ты – Пушкин,

10 тебя ли я узнал по паре фраз?
    Мне помнится, была ещё “подружка”,
    с которой выпивал ты много раз".

13  “О, неужели в двадцать первом веке
      мой помнят стих и даже имя чтят?
      Пожалуй, над тобой возьму опеку

16  ты, верно, не спешишь пойти назад,
      и переплыть времён минувших, реку?”
      “Поверь, я встрече несказанно рад!”

19  Мой провожатый не спешил открыться,
      какой готовит для меня сюрприз,
      но в сказке про “разбитое корытце

22  и глупой бабки старческий каприз”
      желанья непременно смогут сбыться,
      когда ты искренен и не хитёр, как лис.

25  “Дай руку мне. Сожми её покрепче –
      наш путь извилист, долог и тернист;
      идти вдвоём всегда намного легче,

28  да не дрожи, как одинокий лист.
      Мне более тебе признаться не в чем –
      сам всё увидишь, если сердцем чист”.

31  Нас вскоре вывела тропа из леса
      к горе пологой, с грудою камней,
      которые поэт и поэтесса,

34   похожие на взмыленных коней,
      катили вверх, под зорким оком беса.
     “Наверное, вопросы есть ко мне?” –

37  Так молвил вождь, и сам поведал скоро
      о “творчестве” прижизненном: “Их труд –
      перелопатить сочинений горы

40  и, если к “тёплой стенке” не припрут
      за то, что внаглую великим вторят –
      в их честь устроят праздничный салют!”

43  “У плагиата много слуг проворных,
      но я его за шалость почитал,
      а воры от искусства тоже воры.

46  Воистину, “погибнуть за металл”
      мне представляется занятьем вздорным…”
     “Теперь в камнях их главный капитал”.

49  Спеша унесть стопы от этих пыток,
      мы двинулись большой горы в обход,
      а друг мой развернул объёмный свиток,

52   в котором бьёт челом простой народ
      о том, что лично государь со свитой
      бездарно графоманят круглый год

     и мы пошли дорогою разбитой.

    
 
     Песнь третья

1    В пустынной местности, где с Моисеем
      гулял /по Библии/ еврейский люд,
      мы за рытьем глубокого бассейна

4    застали графоманов. Главный плут -
      зиц-председатель творческой Расеи,
      в которого надсмотрщики плюют

7    и понукают, несмотря на титул,
      исполнить норму. Будучи в верхах,
      он сеял бред чрез взяточное сито,

10   купаясь в громкой славе и в дарах,
      в подвал ссылая к бедным Маргаритам
      всех Мастеров, на нищету и крах.

13   Напротив, подмастерьев неумелых
      он привечал отеческой рукой,
      а те в ответку под "фанеру" пели

16   и здраво полагали, что "накой
      им качество несоловьиных трелей,
      когда в генспонсорах ПАО "Лукойл".

19   За это, в основном, в аду кромешном
      копает яму графоманов сонм;
      здесь каждый перед Музой страшный грешник,

22   а супротив великих - мелкий гном.
      Себя в аду он мыслью тайной тешит,
      что не Ньютон, а он открыл бином.

25   Я взор свой снова обратил к поэту
      по поводу письма и мастерства,
      но отшутился тот: "На вашем свете

28  "талантлива" зело любая тварь,
      однако, я тебя средь всех приметил
      и пригласил на променад, как встарь.

31   Что ж до стихов, соструганных невеждой,
      то чёрт ему судья, никак не бог.
      Я долго пребывал в слепой надежде

34   о соответствии банальных строк
      придуманным для них простым одеждам".
      "Учитель, в этом ты не одинок -

37   я, следуя классическим канонам,
      пишу, не графоманствуя ничуть,
      сверяя ритмы с колокольным звоном

40   и с творчеством твоим сверяю путь".
      Так шли мы вдоль карьера. Чьи-то стоны
      невольно в сердце наводили жуть.

43   Я вглядывался в лица: что их гнало
      в поэзию, и по нужде какой
      с тупым пером, но поднятым забралом,

46   послав подальше призрачный покой,
      ввязаться в бой... здесь, на краю отвала,
      возмездие недрогнувшей рукой

49   вершило правый суд. Назад из ямы
      не выбраться, напрасно не моли.
      Быть может, эта кара за изъяны

52   не так заметна грешникам с Земли;
      предостеречь наивных и упрямых
      мы с гением хоть как-то, но смогли.

55  "Довольно, брат! Увиденной картиной
      ты, как обильной пищей, нынче сыт.
      Присядем на обед - закуски, вина
   
58.  тебе вернут законный аппетит
      и силы, чтобы одолеть рутину,
      пока с тобой столь необычный гид".

     Он так сказал и провиант мне кинул.


     Песнь четвёртая.

1    Мой интерес порой сильнее страха,
      а тяга к совершенству - вне границ.
      Каких уродцев разгляжу средь праха

4    и что увижу в отраженьи лиц
      такого, отчего придётся ахать
      и перед гением склониться ниц?

7    Нас встретил омут жидкостью бурлящей.
      Ориентируясь на мерзкий звук,
      мы разглядели, как в смоле кипящей

10   фрагменты туловищ, голов и рук
      багром мешает первобытный ящер
      и не терпели горше этих мук

13   тела, которые свозились скопом
      из душных кабинетов. Сей подвид
      сроднился с креслом грушевидной @опой,

16   но не высокий слог его роднит
      с семейством менестрелевых. Их ропот
      своим шакальим рыком знаменит.

19  "О, мой учитель! Не был я в восторге
      от выпущенных ядовитых стрел
      и потому, покоящихся в морге
 
22   врагов своих увидеть я хотел;
      не исполнителей поэтской порки,
      а штабеля отдавших души, тел".

25   "Я сам не ангел и писать красиво
      не сразу начал... надобен разбег,
      но мерзкий критик, чересчур ретивый,

28   мне укорачивал недолгий век.
      Я всё ж родился под звездой счастливой
      и стал кем стал, без мелочных опек.

31   Как правило, мой друг, чинят раздоры
      и моют кости старые спецы,
      стихов перелопатившие горы,

34   наставники поэтов и отцы,
      которым хор завистников так вторит,
      что те и те, похоже, близнецы.

37   Не критиканы - вдумчивые люди
      мне были ближе. Слышал я от них,
      что автор сам себя сильней осудит,

40   когда неважный сочинится стих,
      и обращаться бережнее будет
      со словом и строкой..." Поэт затих.

43   Дракон, меж тем, конкретно закимарил
      и я приблизился к брегам, где стон
      такой протяжный издавали твари:

46   "Спаси нас! - Понеслось со всех сторон -
      "Ты, вероятно, справедливый парень,
      а не проклятый лодочник Харон,

49   что нас привёз на этот жуткий берег..."
      "Послушайте, я хуже, я ваш враг,
      которому изгадили карьеру,

52   публично намекнув, что он "дурак,
      иль прилетел с Луны, по крайней мере,
      в систему не вписавшийся, никак".

55   Мне было жалко варящихся в смолах
      несчастных... ожидаемый финал
      для королей не сказочных, но голых,

58   чья полностью доказана вина
      /а властелин их душ, известный Воланд,
      надсмотрщика по-свойски распинал/.

     Мы шли, а в спину бил тревожный сполох.


     Песнь пятая

1      Когда мы путь торили этой ночью,
        безвременно пропавших не коря,
        мой провожатый сам не ведал точно

4     конца кошмарам. ”Бросить якоря”
       не помышляли, ибо непорочным
       себя считает каждый, только зря.

7     Вот спутник мой: в аду не тормознули,
       хотя грешки водились, не один;
       он бабник был, подозревали – шулер,

10   знакомство с лихоманами водил
       и встал, закону вопреки, под пулю,
       считая делом чести: “Господин,

13   есть ли в аду поэты-экспонаты,
       достойные внимания? Других
       Господь отправил в райские пенаты

16   иль чиститься, за недостойный стих;
       все, так или иначе, виноваты
       в делах и мыслях мелочных, своих.

19   Закончив спич, я взор усталый бросил
        на грешника. Его печальный лик
        покрыт незаживающей коростой

22   и не понять, он отрок иль старик.
       А рядом бедолаги, семь иль восемь,
       все на одно лицо… и в тот же миг

25   в руках их оказалось два сосуда:
       воистину, не каждому дано
       лить воду в никуда из ниоткуда,
      
28    когда отсутствует в сосудах дно.
       “Тебе, приятель, интересно будет
        прижизненное кредо? Мир не нов;

31   америки колумбами открыты,
       есть первые и множество вторых,
       но эти кадры плавали в корыте

34   и, как могли, хвалили чей-то стих,
       чтоб мастера и, даже, маргариты
       отметили, макаром тем же, их”.

37   “О, рейтингисты, пишущие словно
       для славы, что в конечном счёте, блеф…
       их в ад ссылают скопом, поголовно,

40   готовя самый рейтинговый хлев,
       где место писунам единокровным,
       меж мрачных скал и скрюченных дерев”.

43    Едва забрезжил свет в конце тоннеля,
        мы вышли на заросшую тропу,
        как будто бы из самой тёмной кельи,

46   и друг мой разлюбезный кинул: “Путь
       в Чистилище открылся еле-еле,
       наш разум просветлел, стабилен пульс.

49   Мы через Ад прошли, потомок дальний;
       быть может, моё место среди тех,
       кого я презирал, но крайне жаль мне

52   не показать, что самый тяжкий грех,
       /как сталь меж молотом и наковальней/
       исправлен и заточен на успех".

55   Я возражать не смел. Бесценный опыт
       мне вождь, в знак нашей дружбы, преподнёс.
       Мы смыли с лиц коричневую копоть,

58   и пепел, поменявший цвет волос.
       А ноги, что растут из бедной @опы,
       готовы одолеть нелёгкий кросс

      и, несмотря на судороги, топать.


      Чистилище.

1     Как через фильтры очищают воды,
       как через сито сеется мука –
       так души, проникая чрез невзгоды,

4     становятся светлей, наверняка,
       и в них Любовь с Надеждой колобродят,
       не изменяясь с возрастом, никак.

7    Уже не слышно заунывных песен,
      чертей визгливых, бульканий смолы;
      нас не гнетёт ни вековая плесень,

10   ни ядовито-горькая полынь
       и ангелы спешат на смену бесам,
       прощая нам ошибки и фолы.

13   Лександр, мой обожаемый попутчик,
       заметно посвежел и был не прочь
       разбить бивак на верхней точке кручи,

16   чтоб скоротать, без приключений, ночь
       и подготовиться к походу лучше.
       Я тоже в ступе не желал толочь

19   безделья воду. Сутки в преисподней
       перевернули грёбаную жизнь:
       я изменился, стал другим сегодня,

22   как будто развенчались миражи,
       и мы с поэтом, по скрипучим сходням
       в Чистилище, не мешкая, бежим.

25   Здесь типа мойки: шею так намылят,
       что позабудешь пресловутый Ад;
       без шума очищают и без пыли

28   одумавшихся вовремя, ребят.
       В их интересах рвать сухие жилы,
       чтоб не вернуться /не дай Бог!/ назад.

31   Наивно заблуждавшихся пиитов
       насчет своих “конгениальных” строк
       здесь лечат по башке бейсбольной битой

34   /ого, тут я совсем не одинок!/
       и отправляют в карантин, сокрытый
       от посторонних глаз. Как выйдет срок,

37   их снова запускают, для проверки
       моральных качеств – ежели, кто борз,
       его в когтях уносит гордый беркут,

40   клюя под левой грудью слабый торс,
       но тех, кто перестал язык коверкать,
       ждёт путь наверх, в благоуханье роз.

43   Режим Чистилища своеобразен:
       нет соглядатаев, но каждый бдит,
       чтоб речь была стройна, чтоб плыли фразы,

46   здоровый возбуждая аппетит,
       а апелляции дешёвой мрази –
       не более, чем прыщик-паразит.

49    Предстать пред Господом – нет цели выше;
        блистать талантом надобно уметь
        и потому, здесь каждый много пишет

52   за воду из источника и снедь,
       и чем прекрасней слог, чем мысли чище,
       тем приглушённее оркестра медь.

55   Почистив “перья”, обновив программы,
       в мир сладкой неги и блаженных снов
       уйдут поэты… битв минувших шрамы

58   затянутся, и вечная любовь
       раскинется обширной панорамой,
       став главною из всех былых основ.

61   “ И нам, мой друг, совсем не помешало б
       сменить одежды обветшалых душ:
       оставить ссоры /было их немало/,

64   забыть, что в честь тебя игрался туш
       иль выпускал на оппонента жало,
       хотя по сути – безобидный уж".

      Мы утром двинулись к концу начала.



      Рай. Песнь первая.

1     Ну, худо-бедно, на перекладных,
       лихим транзитом через стратосферу,
       мы прибыли туда, куда иных

4     на выстрел не подпустят. Люцифера
       изгнали в Ад, а числился в родных
       /так он рассказывал, по крайней мере/.

7    “Вы на экскурсию?” – Дежурный ангел
       придирчиво осматривал гостей
       и силился понять, какого ранга
         
10   указаны в заявочном листе
       сии поэты. В “люксе” иль в яранге
       двум сумасшедшим разложить постель.

 13   Я был шокирован, поскольку думал,
       что провожатый мой реально крут
       и места не заслуживает в чуме,

16    а тут, не глядя на него, снуют
       мужчины с крыльями, в хитонах вумен
       и создают без у’стали уют.

19    Впустили внутрь, да и на том спасибо!
       Мне не терпелось осмотреть живьём,
       как обустроились на небе “глыбы”

22    и дорого ли здесь сдают внаём
       апартаменты, тоги, перья, нимбы?
       Короче, проводили нас вдвоём

25    до общежитий Э’демских. Наутро
       сама Эвтерпа разносила чай,
       а мне листать хотелось Камасутру,

28    чтоб соблазнить прелестницу. “Кончай
       бездельем маяться!” – Мой спутник мудрый
       толкнул слегка, как будто невзначай,

31    на устланную лаврами дорогу:
       “Ты жаждал встречи с грандами пера?
       Есть шанс, без приглашения, в “берлогу”

34    к ним заявиться. Ну, пошли. Пора”.
       Я дрожь унял в коленях, понемногу,
       когда возникла предо мной гора,

37    пронзившая своей вершиной небо.
       В её большой подошве, en plein air*,
       явилась нам мечт нереальных, небыль –

40    собранье аполлонов и венер
       с одной лишь целью – зрелищ, но не хлеба,
       то бишь стихов прекрасных. Как пример,

43    они читали… Пушкина!!! Невольно
       я взор направил в сторону того,
       кто наблюдал за всем, как с колокольни;

46    от смеха он держался за живот
       /со стороны глядеть, так малохольный!/
       и хитро улыбался мне. Но вот,

49    как по команде, разом обернулись;
       узнали в нём знакомые черты,
       и стал стекаться люд с окрестных улиц,

52    и все на “bruderschaft”, и все на “ты”,
       а он стоял так гордо, не сутулясь,
       мой добрый “гений чистой красоты”.

55    “Простые поЧитатели поэтов
       пристанище нашли у сей горы;
       их души в рифмы чудные одеты,

58    но движет ими чувственный порыв –
       внимать стихам и возноситься к свету,
       сливаясь в громогласные хоры”.

61    Так молвил тот, кого любил я с детства,
       зачитывая книжицы до “дыр”;
       и не было в словах его кокетства,

64    хотя имел он право, как кумир
       /унёс с собой он способы и средства,
       как честь блюсти, не запятнав мундир/.

67    Не альпинисты и без снаряженья,
       мы поднимались средь отвесных скал,
       верша шаги воистину саженьи:

70    “Похоже, я их город отыскал!” –
       И мы направили своё движенье
       к оазису, близ редкого леска.

      А на равнине спа’ло напряженье.
               
               
      Песнь вторая

1     Плато, что нам с приятелем открылось,
       лежало в живописнейших местах;
       благоухала здесь Господня милость

4     цветами на причудливых горах.
       Бог каждому вручил по паре крыльев –
       парить, уничтожая боль и страх.

7     По мукам и деяниям заслуга:
       народонаселению плато
       пришлось по жизни творческой так туго,

10    как никому из пишущих… зато,
       им есть что вспомнить и сказать друг другу.
       Вот менестрель в зашарпанном пальто:

13    был изгнан из издательств и редакций
       за правду, что пытался донести
       до граждан… нынче миром правят баксы,

16    а не какой-то там дурацкий стих;
        стал жертвой не американских санкций,
        утратив мотивацию и стиль.

19    Другой, певец провинции далёкой,
       слыл самородком, сочиняя в стол;
       он умер в нищете и одиноким,

22    когда пан цензор рукопись нашёл
       /не надо быть литературным докой,
       чтоб заценить вещицу/. Третий “столп”

25    талант свой разменял на сто червонцев
       по свадьбам, юбилеям и друзьям;
       зашло ещё одно, простите, солнце
 
28    на радость новоявленным “князьям”,
       которые считают свет за нонсенс,
       отыскивая всяческий изъян.

31    Их множество – непризнанных, забытых,
       писавших не за злато и успех;
       не обменявших “старое корыто

34    на прачечную…” потому их всех
       собрал Всевышний, объявив открыто:
       “Творите, без оглядки и помех!

37    Любителям комфорта – стол из дуба,
       блестящий “parker”, бутерброд с икрой…
       народ попроще “клаву с мышкой” любит

40    и чтобы сочинять ночной порой,
       а молодым – просмотры на YouTube,
       да смелых виршей барабанный бой”.

43   “Позволь, Творец, не многовато ль чести
       прописку в Рай заполучить вот так;
       а где барьер от паразитов, бестий,

46    повылезших из всяческих клоак
       и нацепивших /понарошку/ крестик, 
       как поводок цепляют на собак?”

49    Поэт, до той поры стоявший тихо,
       мне руку сжал: “Я – вечный твой гарант
       от идиотов, бездарей и психов

52    что, повязав на шею красный бант,
       минуя Ад, в Эдем въезжают лихо,
       выпячивая купленный талант.

55    Не бойся, друже! Сепаратор Бога
       разделит грамотно людской поток
       и всех, кому на небеса дорога,

58    он поместит в спасительный лоток,
       чтобы отправить к неземным чертогам.
       Иные, без регалий и порток,

61    проследуют в кромешный Ад… напрасно
       я усомнился в равновесьи сил,
       но лишний раз, в мои познанья, ясность

64    он внёс, и извинений не просил,
       поскольку улетучилась опасность
       истолковать неверно сей посыл.

67   “Продолжим восхождение. Быть может,
       к тебе сомнения придут не раз;
       тут всё настроено по воле Божьей –

70    от благ небесных до мудрейших фраз,
       и более ничто не потревожит
       твой чуткий разум. Вот и весь мой сказ”.

       Мне вспомнилось об этом, только позже.


     Песнь третья

1     Не парадокс – обыденности Рая:
       чем выше в гору, тем комфортней “жить”
       тому, чьё творчество не умирает;

4     ввысь устремясь, чрез тлена этажи,
       как цирковой гимнаст, пройдёт по краю
       смерть с жизнью разделяющей, межи.

7     Мы путь туда стремим, мы верим в чудо –
       там собран уникальный генофонд,
       исчезнувших в писательских Бермудах

10    или ушедших с книжками на фронт
       любимых, незабвенных робингудов,
       обосновавших на горе, бомонд.

13    Признаться, чувством робости томимый,
       ждал встречи с теми, кто ещё в саду
       дарил стихи свои. Я помню имя,

16    что повторял в горячечном бреду:
       “А.С.Пушкин!” впрочем, проходящий мимо
       ответил тут же: “Боря, я иду!”

19    Я попривык за это время к Саше
       и пальму первенства ему вручив,
       отправился к другим, но тоже нашим,

22    кого в программе школьной изучил;
       кто всех мне ближе, гениальней, краше
       и излучает светлый позитив.

25    Средь скал, в уютных одноместных кельях,
        с удобствами /как пишут/ во дворе,
        случаются большие новоселья:

28    никак не пожелавшие стареть
       и предаваться с Музою веселью,
       не признавая цензора в царе –

31    АС Пушкин, Миша Лермонтов, Есенин,
       Высоцкий… все талантливы, как Бог,
       но пить, стреляться, бритвой резать вены

34    им, к сожаленью, помешать не смог
       тот, у кого они в блаженной лени
       снимают твёрдокаменный чертог.

37    С великими присев на круглый камень,
       я, было, селфи поспешил заснять,
       чтоб хвастать пред коллегами-друзьями,

40    какая в окруженье моём, знать,
       но Ангел появился между нами
       и отобрал мобильник, словно тать.

43    Ведь не поверят – с Робертом бубнили
       о том, что “было, только не со мной”,
       а с Евтушенко спорили на вилле,

46    что “ вспять вертеть он мог бы шар земной”
       и с Вознесенским, как Никита “киллер”
       гнал из страны, под коммунистов вой.

49    Мечтая прикоснуться к Пастернаку,
       я “поле перешёл” и “сжёг свечу”;
       над “Доктором Живаго” горько плакал,

52    к судьбе героя не скрывая чувств.
       Мне счастья бо’льшего не пережить, однако –
       я получил чуть больше, чем хочу.

55    Ещё немало классиков великих
       под кущами мы встретили. Их вид
       мне больше не казался чем-то диким

58    и нереальным. Каждый индивид
       являл собою гения на пике,
       но был доступен, как простой пиит.

61    “Ну что, ты встречей нынешней доволен?” –
       Поэт вздохнул, не в силах произнесть,
       что скоро отыграем наши роли,

64    что в царстве мёртвых надобно знать честь,
       и поделиться радостью и болью,
       неся живущим благостную весть.

67    “Я нынче отведу тебя на место,
       откуда взял, а сам вернусь назад…” –
       Мой друг, одним ему известным жестом,

70    немедленно прощаться приказал,
       как будто старше стал /лет так на двести/
       и в сторону отвёл свои глаза.

73    А может, не было ни Преисподней,
       ни Рая, ни Чистилища? Вполне,
       могло присниться именно сегодня,

76    с воображением богатым, мне;
       и что свела поэтов сказка-сводня,
       придуманная ночью, при луне.

79    Что вам с того – быль приключилась, небыль;
       в психушке ль настежь двери до сих пор,
       но больше с той поры никто там не был,

82    а то бы поделился… снова бор,
       мелодия, безоблачное небо
       и в мир иной бревенчатый забор.

      Отпала с возвращением потребность.

      
       Эпилог.

1     Крутили пальцем у виска, коллеги:
       “Болезнь твоя не лечится!” – Мой “док”
       лишь руку протянул из райской неги,

4     чтобы один из смертных превозмог
       земное тяготение калеки
       и ощутил сполна стопами ног

7     иных миров тепло и жуткий холод.
       Но более – дал прикоснуться мне
       к поэтам, кто навек остался молод,

10    вне критики и времени вовне;
       чьим творчеством я утоляю голод
       и поражаю спутниц при луне.

13    Иных, гниющих в мрачных подземельях,
       забыть хотелось, ибо в ремесло
       въезжали тупо на печи Емельей,

16    а мириады вдохновенных слов
       мешали круто с сатанинским зельем,
       чтоб “крыши” у читателей снесло.

19    У третьих шанс – вернуться в лоно Музы,
       наносные коросты отряхнуть,
       избавиться от мелочного “лузер”,

22    на свет произведя не что-нибудь,
       не глупую никчемную обузу,
       но человека мыслящего, суть.

25    Любой истории финал начертан.
       Вот так и я, покуролесив всласть,
       нанёс визиты палачам и жертвам:

28    унижена зарвавшаяся власть,
       а на её останках пляшут черти.
       Другая многочисленная часть

31    при жизни не снискавшая покоя,
       исполнена блаженства и утех;
       не слышно больше возгласов: “Доколе!”

34    Напротив, первенство теперь у тех,
       кто уважал классическую школу
       и воровать стихи считал за грех.

37    Мечтатель!.. Всё осталось, как и прежде:
       союзы, бонзы, шулеры, и рой
       любителей негаснущей надежды,

40    что умирает позже всех. Горой
       стою за бедных тружеников – между
       реальностью и чёрною дырой.

43    В неё же улетают все таланты
       “от южных гор до северных морей”,
       и гонят менестрелей и вагантов

46    долепливать неправильный хорей
       /как будто есть другие варианты!/
       А то на грядки – поливать порей.

49    Как результат, глумятся “фавориты”
       над нашим /с Сашей/ русским языком,
       а вы мне тут с трибуны говорите,

52    что нахрена я с Пушкиным знаком?
       Лишь для того, чтоб кое-кто с элиты
       не мнил себя великим знатоком.

55    Вот потому, предпринят смелый экскурс
       транзитом с преисподней в светлый рай,
       чтоб авторов и правильные тексты

58    не поглотила “чёрная дыра”.
       Хотя терять им предстоит не “Lexus”,
       а вазовский зашарпанный “сарай”.      

61    Memento more… всяк ещё живущий,
       отсрочка есть, альтернативы нет.
       Пред выбором – болото либо кущи

64    однажды остановится поэт
       и страшным криком, перепонки рвущим,
       он прекратит ход оголтелых лет.

67    Маршрут его построит навигатор,
       прогноз погоды радио споёт,
       в последний путь проводит лжеоратор,

70    смартфон ответит лайками… копнёт
       уютную могилку экскаватор,
       а кто-то посмеётся: “Идиот”.

73    И, далее, по неизвестным тропам,
       где мы с Сергеичем, сиречь вдвоём,
       бродили и приветствовали скопом

76    всех, кто шагнул за дальний окоём,
       самоуверенно направив стопы
       туда, куда мы больше не придём.
      
79    И тут наш друг, приятель и соратник,
       сумняшеся ничтоже. Только где
       ему кивнёт заждавшийся привратник,

82    ухмылку спрятав в чёрной бороде,
       зависит целиком, как жил развратник
       и кто остался там, в Караганде.

85    Конечно, примут, даже обогреют,
       осанну во спасение споют,
       но приговор поклоннику хорея

88    зачтут унылой прозой. И уют
       вдруг сменится неласковым бореем,
       когда закончит беспристрастный суд.

88    Немногие сподобятся к награде
       представленными быть… иных удел –
       участвовать в бессмысленном параде

91    век отслуживших и ненужных тел,
       с тоской на небеса, порою, глядя,
       всё повторяя: “Я туда хотел…”

94    И, резюмируя сей опус странный,
       спешу занять палату номер шесть,
       где с братьев, пребывающих в нирване,

97    стригут волосья /а с кого и шерсть/;
       купают в ванне, угощают манной,
       а доктор за беседой снимет спесь.

      Но отношенье, в основном, гуманно.


      
      16-29.01.2020г.
      Санкт – Петербург