Actor и наблюдатель

Когда моложе все мы были,
Когда страну свою любили,
Когда мы жили и не ныли,
И не рассказывали были,
А просто жили-не-тужили,

Тогда на кухнях мы сидели,
Тогда мы песни бардов пели,
Тогда мы знали свои цели,
Тогда мы за своих болели.
А в общем жили-не потели.

В ту пору ничего не знали,
А знать хотели; но едва ли,
Нам эти знанья открывали
Дорогу в будущие дали.
Мы просто жили-поживали.

Потом настало лихолетье,
Почти на рубеже столетья.
Застало нас врасплох, заметьте.
Сказало нам: «Теперь ответьте
За все дела свои на свете!».

Мы стали экторами вдруг.
Попали в вихря черный круг,
Не видя ничего вокруг,
Забыв веселье и подруг.
Нас спас тогда лишь верный друг.

Крутясь, вертясь, мы на плоту
Поплыли дальше в пустоту.
Мы перешли одну черту,
Потом еще, еще черту…
Уперлись снова в пустоту.

Когда нас выбросил с плота,
Попутчик скверный, гопота
Кричала вслед: «Трата-та-та!»,
А мы кричали: «Ни черта!».
Тогда была еще черта.

Но очень быстро мы устали,
Сопротивляться перестали,
Оставив нож из чистой стали,
Его противнику отдали.
Как дальше жить мы не узнали.

Теперь живем, опять не знаем,
Сидим на кухнях и болтаем,
И очень часто вспоминаем,
За прошлое переживаем,
На день грядущий уповаем.

Мы наблюдатели теперь
После больших-больших потерь.
Пришел коварный очень зверь
И указал нам всем на дверь.
Ты успокойся и поверь,

Что были времена похуже.
А выбраться из этой стужи
Мы вместе сможем, если сдюжим.
Тогда врага мы отутюжим.
Ну а пока мы просто в луже.

Мы ищем выхода опять.
И мы найдем, тебе ль не знать?
Тебя не буду ободрять.
Мне бы потомкам передать,
Чтоб не соврать и не предать,

Мое богатство – опыт личный.
Хоть и не очень романтичный,
Но кажется вполне приличный,
Хоть, может быть, и не типичный,
Но, главное, что не тепличный.