Хроника Тюя-Ашу 118

 
                РАДИОГРАММА
      «Внутри совершенной архитектуры мысли, логика может создать основу. Но вдохновение рождает эмоции»
                Из Книги Крапивина
Оставив позади остров Крит, и пройдя Суэцким каналом в Красное море, затем, выйдя Мандебским проливом в Аравийское море, и обогнув мыс Рас-Хафун, яхта «Эсфирь» легла на курс, и на всех парусах с хорошим попутным ветром устремилась к Австралии. Перед участниками экспедиции, раскинулся необъятный и загадочный, прекрасный и непредсказуемый Индийский океан. До чудесного континента лежал путь длиной более шести тысяч морских миль.
Штоф сидел в своей каюте и наслаждался музыкой. Божественный «Пер-Гюнт» Грига сменялся экспрессивным и возвышенным «Так говорил Заратустра» Рихарда Штрауса, затем шла «Лунная соната» Бетховена и хоральная прелюдия Иоганна Себастьяна Баха. Вряд ли кто из присутствующих на яхте, мог бы догадаться, о чём сейчас думал Штоф. И тем не менее, в этом не было ничего удивительного, Штоф давно уже таким образом привык расслабляться и приводить свои мысли в порядок. Да и нервы успокаивались.
Философствуя на совершенно отвлечённые темы и понятия, строя версии и догадки по разнообразным проблемам и задачам, в то же время в подсознании, Штоф всегда держал на контроле ту проблему, над которой в данный момент бился его пытливый и универсальный ум. Таким образом, искомая истина или нужный путь, приходил как бы сам по себе, исподволь, в виде догадки или озарения, как вспышка звезды. И хотя на самом деле это был плод упорных и вдумчивых размышлений и анализа всех возможных и невозможных вариантов и гипотез, Штофу было приятно думать, что это внезапное озарение. Итак, Штоф размышлял…
Он никак не мог увязать воедино события последних дней и часов калейдоскопом промелькнувших, не только на глазах у Штофа, но и всех участников экспедиции и команды «Эсфири». Штоф не мог понять одного; как на борту испанского галеона, затонувшего несколько веков назад, в капитанской каюте мог оказаться предмет инопланетного производства. То что куб-шкатулка и корабль-шар, были внеземного происхождения, не оставляло никакого сомнения, особенно после того, что было увидено всеми, кто находился на яхте. Карта с пометкой затонувшего галеона, попала в руки Штофа совершенно случайно, сразу после войны. Он купил её в Париже, в маленькой антикварной лавочке, на Монмартре. Карта долго пылилась в письменном столе Штофа, но как-то, раз он взял её в руки и стал внимательно изучать. Тогда он и сделал это удивительное открытие. На этой старинной карте (а Штоф давно уже собирал старые книги и журналы, газеты и карты, картины и иконы), причем карте очень древней, на старом куске пергамента, был изображён остров Крит, с множеством островков и рифов, бухт, проливов и заливов окружавших его. Вся испещренная непонятными для непосвящённых странными и загадочными знаками, карта на первый взгляд казалась сплошной абракадаброй. Но это на первый, дилетантский взгляд. Опытный и увлечённый в подобного рода делах, человек, (а Штоф был именно таковым), сразу бы понял, что в этих знаках на этой карте, заключена тайна. Слава Богу, Штоф знал, как читать и расшифровывать подобные головоломки. Чутьё не подвело его и на этот раз. Он сумел решить эту задачу и расшифровать все тайные знаки на этой карте, которая называлась: «Острова, моря и земли Критского царства».
Но что теперь? Мучительно размышлял Штоф. Каким образом, куб из неизвестного серебристого материала мог оказаться на дне моря в трюме испанского галеона?
Стоп! Кажется, есть мысль. А что если это никакие не инопланетяне? А что если это затонувшая Атлантида? Адольф Гитлер ещё до войны с Россией предпринял упорные попытки отыскать следы Атлантиды. Все эти предпринятые поиски и экспедиции в Тибет, по поиску Шамбалы и Чаши Грааля, велись с такой интенсивностью и в то же время с такой секретностью, что даже сам Штоф, практически мало, что знал об этом. Конечно же, фюрер, прикрываясь поисками чаши, на самом деле искал не её. Он просто делал вид, что идёт по следу Грааля, тщательно заметая следы, и не особенно афишируя поиски. Да и в Шамбалу, вернее в её существование, он вряд ли верил. А если учесть тот факт, что Копьё Судьбы, которое он вероломно захватил в Австрии, было у него в руках, то с большой точностью вероятности, можно сказать, что искал он вовсе не Шамбалу.
Сверхчеловек! Вот какой идеей-фикс был, одержим Гитлер до самого конца. А кто как не Атланты были эти сверхлюди, и они были Арийцы! А если учесть тот факт, что следы мифической Атлантиды с регулярной последовательностью находят в разных местах океанов Земли, вот уже на протяжении тысячелетий, и если эти факты наложить на то, что существует гипотеза, по которой живой организм в состоянии между анабиозом и летаргией называемом «сомати», может находиться без видимых внешних, и вероятно внутренних изменений, сколь угодно длительный срок, измеряемый тысячелетиями, то становится понятным упорные поиски учёными Третьего Рейха по прямому приказу фюрера, следов Атлантов по всем морям и континентам Земли.
Размышления Штофа были прерваны стуком в дверь. В каюту осторожно вошёл стюард.
- Сэр! Если вас не затруднит, поднимитесь к капитану. Он вызывает вас по делу не терпящим отлагательств. – Штоф накинул шёлковый халат и вышел на палубу.
Безбрежный океан расстилался впереди по курсу «Эсфири». Небольшие, изумрудно-зелёные волны, изящными пируэтами исполняли чарующий танец свободы и любви. Мелькали летающие рыбки, которые выскакивали из воды и, пролетев некоторое расстояние, иногда падали на палубу яхты. Всё вокруг дышало свободой и простором. Воздух был пропитан запахом соли, йода и водорослей. К этому стойкому аромату, почти неуловимо примешивался тонкий, горьковато-терпкий запах восточных пряностей и приправ. Дышалось легко и радостно. Нежная мелодия природных звуков, волнами набегала и лилась в душу, и на душе становилось привольно и счастливо. Мягкая нега разливалась окрест, и вы понимали, что это и есть волшебная симфония счастья! Природа ликовала и пела гимн жизни.
Штоф вошёл в каюту капитана.  Гарриман встал навстречу Штофу, держа в руках листок бумаги с напечатанным текстом.
- Сэр! Десять минут назад, судовой радист принял на борт «Эсфири» радиограмму прямым текстом. Адресат пожелал остаться неизвестным. Это касается вас, сэр! – Он протянул листок Штофу.
« Штоф! Если хочешь жить, поворачивай назад в Марсель».