Хроника Тюя-Ашу 82

 

                ГАВАЙСКИЕ  (САНДВИЧЕВЫ)  ОСТРОВА
                И звёзды и моря, всё движется Любовью…
                Из Книги Крапивина
  - Итак, Серж, нужно срочно сообщить Алексу, что на борту «Аэлиты» враг. - Вольдемар снял наушники и обесточил аппаратуру. - Но кто?! Вот в чём вопрос! Ну почему ты не дослушал этого ублюдка Джека!?
- Ещё одно мгновение Вольдемар, и нас бы засекли. А так мы остались неопознанными, а значит, пока неуязвимы.
- Но  зато легко досягаемы, и к тому же нам неизвестно, ни имя, ни даже занимаемая должность агента внедрённого в экипаж «Аэлиты».
- Ну, полагаю,  вычислить его будет несложно, ты же помнишь галактическую экспедицию к Южному Кресту?
 – Кто же её не помнит? Легендарный «Викинг»! Он как Колумб, был первый, кто отправился за Аполлонием и вернулся, и даже привёз чудесный элемент! Но причём здесь Гаррисон с кампанией, и «Викинг»? Не вижу никакой связи…
 – Не видишь? А я вижу. Считай что внедрённый агент, у нас на крючке!
 – Как это? Не может быть!
 – Может. Джек обмолвился в разговоре со своим боссом, что агент был в своё время личным телохранителем капитана «Викинга».
 – Так это же удача! Нужно срочно лететь в Гонолулу. Яхта сейчас там, только что утром, бросила якорь в порту!
 – Да, конечно нужно лететь, и немедленно.
Друзья быстро собрались, и, выйдя из номера отеля, поднялись на скоростном лифте, на крышу, где на взлётно-посадочной площадке отеля, стояли готовые к полёту планетолёты. Взяв напрокат один из свободных аппаратов, они плавно взлетели, и на форсаже набрав полётную высоту в сто восемь километров, задав бортовому компьютеру координаты конечного пункта прибытия, маршрут, скорость, азимут и курс, они откинулись в удобных креслах, и задремали. Для таких коротких перелётов, в пределах одной планеты, робот-пилот, обычно не использовался. Через полчаса, планетолёт, сделав скачок из Европы в Тихий океан, плавно пошёл на снижение. Прямо по курсу лежали Гавайи. Вскоре в кабине, раздался нежный женский голос гавайского диспетчера:
 – Здравствуйте уважаемые гости и путешественники! Добро пожаловать на жемчужину Тихого океана столицу Гавайских островов – Гонолулу! Температура за бортом двадцать семь градусов по Цельсию, ветер юго-западный, скорость пять метров в секунду.   Повторяю:
   Серж и Вольдемар, очнулись от приятной дремоты, и отключили компьютер, взяв управление посадкой на себя.               
   На Гавайях, была вечная весна. Смуглые, полногрудые и широкобёдрые красавицы-аборигенки, как и двести лет назад, полуобнажённые и благоухающие всеми мыслимыми ароматами тропических цветов и фруктов, молодости, свежести и здоровья, С цветочными гирляндами на обнажённых плечах, и в прекрасных руках, зазывно и обворожительно улыбаясь, встречали всех и каждого прибывающего в Гонолулу морем или небесами. Виртуозно покачивая аппетитными, смуглыми бёдрами и шикарными грудями, щедро угощали всех прибывающих, фруктами и цветами, особенно выделяя мужчин, которых одаривали страстными и жаркими поцелуями, нежными и взасос, которые пьянили как молодое неперебродившее вино, и будили смелые и затейливые фантазии, обещая райские утехи и неземное блаженство. Устоять перед таким натиском, было невозможно в принципе.
   Яхта «Аэлита», пришвартовавшись в гавани Гонолулу, выплеснула из своих кают и трюмов на гостеприимный берег острова,  весёлых и беззаботных моряков. В портах и гаванях на рейдах, стоянках и причалах, вахту, дежурства, и все сопутствующие работы и обязанности выполняли,  как правило, всевозможные роботы, киборги и клоны, всех систем и различных модификаций. Клоны и биоорганизмы разумных конструкций приравнивались к автономным, мыслящим существам, и вахту на судах несли в обычном порядке и режиме, как и простые члены команды-моряки. В двадцать третьем веке, плаванье по морям и океанам, скорее всего, было больше похоже на развлечение, в некотором роде хобби, отдыхом и приключением, нежели опасной работой, связанной с риском для жизни, как это было в прошлых веках. Несчастные случаи и катастрофы, были практически исключены, всё и вся находилось под неусыпным тотальным контролем и слежением, так что всё было вполне предсказуемым и прогнозируемым. Хотя романтика моря в некотором роде осталась, сама же служба и работа на флоте была не средством обогащения или же источником дохода, а скорее выражением некоторых амбиций и свободы выбора и воли отдельной личности.
   Итак, на борт яхты поднялись прекрасные смуглянки, дети солнца и моря, с цветочными венками и гирляндами на теле, и с корзинками тропических даров земли и деревьев. Капитан яхты Чарли, боцман и другие матросы, пригласили девушек в каюты. Смуглянок, было с избытком, так что каждому матросу, включая боцмана и капитана, досталось как минимум по две девушке. У боцмана в каюте, их оказалось три. Но боцмана вовсе не смутило это обстоятельство. Вскоре из кают стали доноситься разнообразные звуки: заливистый мелодичный девичий смех, звон посуды, бульканье жидкости, чмоканье поцелуев, радостные повизгивания, вскрики, сладострастные стоны, и протяжные похотливые вздохи и оханья истомившихся и охочих до ласк и развлечений, бравых «морских бродяг» морей океанов.               
   Сам Чарли тоже не стал отставать от своего экипажа. Ему повезло; три молодых и пышнотелых туземки забрели в его каюту; а по не писаному этикету любви и гостеприимства, он должен был развлечь, уделить внимание, и удовлетворить желания и прихоти своих гостей, проявив заботу и уважение к каждой из трёх присутствующих. Для Чарли это было вовсе не так уж сложно, так как капитан был молод не только душой, но и телом, умел вести беседу и поддерживать разговор на любую тему и умел веселиться. А ещё он славился разнообразием и неутомимостью по мужской части, будучи виртуозом галактического секса. Учитывая тот факт, что туземки были практически без одежды, (кусок пёстрой ткани на чреслах не в счёт), довольно стройные, несмотря на свои пышные формы, а также со  страстно обжигающим взглядом во взоре. А так как  терпкое вино местного разлива было довольно приятное на вкус и в меру крепкое, то это обстоятельство давало дополнительные шансы на обоюдное быстрое сближение. В  общем Чарли не стал терять время попусту. Выпив залпом два бокала вина и закусив гигантской креветкой, он повалил аборигенку, Сидевшую у него на коленях, прямо на ковер, лежащий в каюте. У смуглянки были упругие, жаркие и довольно красивые бёдра, лишь слегка прикрытые какой-то пёстрой тканью. Пока другие девушки откупоривали бутылки с вином и разливали его по бокалам,  доставали из холодильника морепродукты, Чарли размотав и сбросив с туземки её «платье», раздвинул её ноги, и бешено удовлетворил своё первое ненасытное желание. После чего, почти без перерыва, он высоко задрал её ноги к потолку каюты, и с упоением отдался во власть захватившей его страсти и наслаждения. Страсти, которую он сдерживал почти две недели, пока шло это необычное плаванье, так как женских роботов и киборгов женского типа он не признавал и никогда ими не пользовался в этих целях. Вскоре, тяжело дыша, он слез с пышнотелой туземки, и залпом осушив литровую рюмку с вином, закусил целым жареным цыплёнком. Обняв вторую смуглянку за талию, Чарли не  торопясь, стал разматывать с бёдер, её набедренную повязку. Посадив затем её на колени, Чарли стал нежно покусывать розовые соски на груди. Вскоре смуглянка стала постанывать и ёрзать на коленях Чарли, да и он сам почувствовал новый прилив сил и желание, и вскоре он развернул девушку к себе лицом и повалился вместе с ней на тахту.
   А в это же самое время, Серж и Вольдемар, поставив планетолёт в аэродромный ангар, сели в мотоболид и отправились в морской порт на рандеву с «Аэлитой». В порту они быстро нашли нужное судно, и поднявшись на палубу, были приятно удивлены. Отовсюду, из кают и кубриков, салонов и холлов, с палубы и даже из трюма, звучала лёгкая музыка, сквозь которую доносились крики, возгласы радости и удивления, смех и стоны. Впечатление было такое, что стоишь не на палубе океанской яхты, а в коридоре какого-нибудь галактического борделя где-нибудь на Альдебаране. Всё-таки Серж решился заглянуть в капитанскую каюту. То, что он там увидел, лишило его дара речи и повергло в лёгкий непродолжительный шок. Чарли, уже оправившись от первого (да и второго тоже), любовного позыва, предавался пороку похоти и секса, профессионально и со знанием дела. Чувствовался обширный опыт, глубокие познания и изощрённый вкус, известная мера умения и такта. Поставив разомлевшую туземку на ковёр возле капитанского дивана, и прислонив её грудью к подушке таким образом, что она изящно изогнулась в какой-то невероятно сексуально-камасутровой асане  в сторону капитана, своим необъятным  задом. Чарли став на колени позади неё, азартно и ритмично производил движения,  которые Серж видел когда-то в старинном фильме. Там древний житель двадцатого века, накачивал древним насосом колесо у старинного экипажа называемого «Лэнд-Ровер-Дискавери». Со стороны это выглядело довольно комично. В это же самое время, другая смуглянка,  лёжа тут же рядом на спине и раздвинув ноги в стороны и позволяя капитану одной рукой мять поочерёдно то груди, то заросшую густым и курчавым чёрным волосом промежность, что Чарли и проделывал довольно ловко и энергично, да так, что девушка, постанывая крутила своим задом и облизывала всё время пересыхающие губы. Третья же затейница, стоя рядом с Чарли, медленно капала из открытой бутылки вином, попадая то в поднятую капитаном голову с зажмуренными глазами и широко открытым ртом, то на спину или ягодицы своей подружки с которой забавлялся Чарли. Но она в то же время умудрялась не только орошать жадно разинутый рот капитана, но и ещё и ногой нежно поглаживать его напрягшиеся яички. Время от времени она прекращала это занятие,  для того, чтобы прижаться к капитану и взасос впиться в его губы и рот.
   Сержу ещё никогда  не доводилось воочию видеть такого изощрённого и затейливого секса, где развлечения любовных партнёров столь слаженны и зрелищны. Все четверо участников были «при деле», и в то же время, по-видимому, очень довольны друг другом, и каждый в отдельности.   Чарли, открыв глаза и увидев Сержа и Вольдемара, улыбнулся, как кот сожравший горшок сметаны, и подмигнул им одновременно двумя глазами, так как все остальные части тела и конечности у него были в движении, так что свободными оставались только глаза. Серж с Вольдемаром зашли в каюту и закрыли за собой дверь. Наконец Чарли выдохся окончательно. Он тяжело поднялся с колен и сел за стол напротив друзей. Туземки, постанывая то ли от счастья, то ли от изнеможения, катались по ковру каюты.
    –  Располагайтесь мои друзья! Чарли гостеприимно развёл руками. – Приветствую вас на «Аэлите!». Между прочим, рекомендую! Он указал глазами на обнажённых детей природы с пышными формами. – Уверяю вас, девочки что надо, высший сорт, сам проверял, лично! Он громко расхохотался. –  И никаких  вопросов. –  Добавил он, видя, что Серж хочет что-то спросить. – Отдыхайте! Сегодня никаких дел! Мы на Гавайях, чёрт побери! – Повторяю, сегодня никаких дел. – И понизив голос почти до шёпота, наклонившись к уху Сержа, он неожиданно трезво зашептал: - Я кое-что знаю, но сегодня об этом ни слова. Слишком много посторонних ушей. – Он многозначительно посмотрел на туземок, и затем громко добавил:
   –  Предлагаю выпить на брудершафт! Пьют все и наши прекрасные дамы тоже! – Добавил он на гавайском наречии. – Выпьем, и расположимся в горизонтальной плоскости. – Я сейчас он встал и, обмотавшись полотенцем, вышел из каюты.   Друзья осмотрелись. Туземки уже поднялись, запахнув свои чресла разноцветной материей. Обворожительно улыбаясь, кокетничая и жеманясь, флиртуя и смеясь, они грациозно устроились на   коленях у друзей, причём у Сержа каким-то образом умостились сразу две девушки с необъятными бёдрами и полными грудями. Вскоре друзья, под натиском хмельного напитка, и не менее хмельных ласк и поцелуев дочерей тропических островов, которые совершенно непостижимым образом оказались совершенно голыми, и не только голыми, но и лежащими на таких же голых друзьях, неожиданно и вполне закономерно  почувствовали нечто. Обнажённые, упругие, и в то же время нежные девичьи груди, упираясь в груди наших героев, вскоре заставили напрячься и дрожать в сладкой истоме, ту часть мужского организма, ради которой  и совершаются те «безумства» и подвиги; благодаря которым, существует и живёт всё сущее на Земле, и в иных мирах и Галактиках, да и во всех Вселенных и Измерениях пространств и времени. В нашей такой прекрасной, и в такой быстротечной Действительности, такой почти мгновенной реальности, имя которой – Жизнь!    
   Вскоре пришёл и Чарли; и вновь в капитанской каюте, продолжилось счастливое действо со смехом и возгласами, стонами желания и криками похоти, продолжение того, что было прервано приходом друзей.
  Увы! И в двадцать третьем веке, да по-видимому и через миллионы миллионов лет, Человек разумный, по своей натуре, менталитету и основным инстинктам, останется именно Человеком, а точнее ребёнком, дитём, порождением и воплощением некой мировой Константы-загадки и жгучей тайны, в то же время одновременно, являясь довольно предсказуемым и просчитываемым в своём поведении и инстинктах, животным.
  И самым блаженным наслаждением и высшим удовольствием и счастьем, максимально приближённым к искусству творчества и дерзания, для человека, разумного животного, а может искусственно созданного биоробота, истинно «райским» промыслом, будет наслаждение, за которое, не жалко заплатить любую цену. Как эквивалентную материальной  составляющей, так и саму бесценную Жизнь. И это блаженство – Любовь Прекрасной Женщины!  Молодой, умной, обворожительной!
   На Гавайских островах – была вечная весна…