Сказ о щучьем велении

Вдали от трасс и магистралей,
В забытой богом стороне,
Мои герои проживали.
Не так чтоб очень, но – вполне.

Два брата с жёнами, Иван
Был третьим, - ещё не женат.
Был у него один изъян –
Ленив, да шутками  богат.

За то любили, и прощали, -
Без шутки жизнь скучна, пресна.
Хоть и порой, за то, бивали,
И девки, замуж – не одна.

Валялся днями на печи,
Частушки, шутки сочиняя.
Ему бывало: не бурчи -
Он выдаст, смех не умолкая.

Таков он был - Иван-дурак.
Нет, не дурак он – дурачина.
Ума присутствие в том знак, -
Гнуть спину лень, шутки – личина.

Пришла зима, с работой туго,
И братья в город подались.
Ивана, на пригляд подруг, и
Ему наказ: « Уж, не ленись…»

Пришлось не долго ждать заботы:
Замёрз колодец – нет водицы.
Тут же: «Мужик, скажи, иль кто ты?..»
Не отшутится, и как злится.

В охапку вёдра и на речку,
Топор за пояс – лёд рубить,
Взглянув на тёплую чуть печку, -
Вернусь с водою – печь топить.

И не до шуток, не до песен, -
Как без воды, и без тепла?
Хоть и далёк путь, но известен –
Та речка, на краю села.

И лес за речкою стеной.
В душе тоска – далековато,
Хотя и мост над той рекой.
Да больше негде взять, дрова то.

«Что ж, раззудись моё плечо,
Коль себе сам, и бог поможет!» -
За дело взялся горячо.
Немного времени, итожит:

Чернеет прорубь в белом льду,
И в ней желанная водица.
Поможет бог - не упаду.
С водой до дому б дотащится.

А солнце в небе голубом
Искря, снежинками играет.
Сел на ведро Иван, и в нем
Снежинкою мечта витает:

«По моему бы всё веленью –
Хоть - то, хоть - сё, хоть вёдра в дом.
Увы, и ах, но к сожаленью…».
Вдруг голос слышит: «Кто о чём!»

От слов чуть в прорубь не свалился
Иван, услышав те слова.
Что не упал – перекрестился.
Глядь, в прорубь, а там - голова.

Но, голова не человечья,
А рыбья – щучья голова.
С блесною на губе, – увечье, -
И меж зубов торчит трава.

«Ну, что ты смотришь, дурачина?
Поможешь мне - я помогу».
Ивана изменилась мина,
И заикаясь: «Ч-чем смог-гу…».

«В реке посмешищем я стала.
Смеются даже караси.
Жертвой обмана, было, пала.
Плотва смеётся: « Укуси!».

В пасти блесна – не серьга в ухе,
Так вырви – мать её – серьгу!
Не будешь знать в жизни непрухи,
Во всём, бог видит, помогу».

Хоть верь - не верь – помочь бы надо,
Будь человеком даже щука.
И не важна добру награда, -
Не откусила б только руку.

На руку рукавицу, в пасть -
Мгновенье – в рукавице жало
Блесны, и щуки прочь напасть.
У карасей, в точь, сердце сжало.

«Спасибо, друг сердечный, Ваня.
Помни, что в силе уговор.
Пади замёрз? Ждёт дома баня.
Что явь – не явь, закончи спор.

Желанья все - моим веленьем, -
Когда приспичит, то проси».
И, вмиг исчезла, наважденьем.
«Мне б воду?..  в шапке хоть неси!»

Есть прорубь, да вот вёдер нет…
« Наверно, что-то с головой?
Сказать кому – смех на весь свет.
Будь – мой секрет. Скорей домой».

Ну, вот и улица, и дом.
Увидя, Ваня столб столбом, –
Из трубы бани ручейком,
И в сенях запах - в нос дымком.

На кухне аж разинул рот,
Зашевелились волоса, –
Кран из стены – водопровод.
Виденье, или чудеса?

Сноха ему из-за спины:
«И где тебя, Иван, носило?
С вареньем ждут давно блины,
Сестрёнка баню истопила…».

Щи горячи, блины с вареньем,
И баня – тоже горяча.
Развеял пар души сомненья.
Щуке, за здравие – свеча.

          ***
Эх, сколько на Руси убогих,
Сёл и селений дорогих.
Людей в них добрых, злых, и строгих,
Тупых, и умных, я - о них.

Жил в том селении, где Иван,
Богат и строг, отец семейства.
Живот его, как барабан, -
Любитель был застолий действа.

И дочь при нём, пример отцу -
Краса, фигурой то что надо.
И полюбилась молодцу, -
Певал не раз ей серенады.

Хоть близок плод, да зуб неймёт, –
Не подступится к той девице.
Отец, - живот вперёд, - орёт:
«Тебе б не петь, тебе б трудится!».

Да и девица всё спиной, -
Лица, всяк раз, ему не кажет.
Хоть пой, хоть в стену головой,
Когда, порой, такое скажет…

Ну а Ивану, хоть бы что, -
Такая вот его натура.
Бывало, перед ней сальто,
А ей.…  Ну, в общем, баба - дура.

Пришла весна, вновь чувств полно,
Вновь перед ней Иван маячит.
Окно открыто, он – в окно,
Услышав что девица плачет.

Ивана даже взял испуг, -
С какого перепугу?
А может, в самом деле, вдруг?..
И он ей ласково, как другу:

«Может с тобой, чуток гульнём?
Гульнём по краю леса.
Села прекрасен окаём,
Лекарственно от стресса.

Отец, наверное, обидел?
А если так – прости отца.
Как тебя любит, я уж видел.
Меня увидит – нет лица.

Ему я - чёрт, и с балалайкой.
Но, мне поверь, что я - другой.
Плетут что обо мне, то, байки.
Надо – построю дом, и свой.

Коль надо - стану я рукастым…
Чтоб на руках тебя носить.
Как  твой отец смогу быть властным.
Поверь - сильней его любить».

Ресницы  девы задрожали,
И по щеке сползла слеза.
И руки его её сжали.
Обоих взгляд – глаза в глаза.

Такое вот случилось чудо, -
Посыла ясен адресат.
Да, да, - с реки, - оно, оттуда.
Кто б был не рад? Я, точно – рад.

Вокруг села тропой бродили, -
Вкруг обручального кольца, -
Как дети бегали, шутили,
И целовались без конца.

Но, чудо ль, что влюбилась дева?
И как такого не любить?
И за упорство, за напевы.
Отец лишь, вот – может убить.

          ***
В жизни у всякого – мгновенья,
Что помнит жизни до конца.
Любви прекрасны проявленья…
Как с негативом быть отца?

Иван не спит, Иван не знает, -
Ему бы к щуке обратится.
Да, только дурь не позволяет -
С любви вопросом? не годится.

Костюм в аренду взял у брата,
Взял у соседа «жигули».
Пусть и не выглядит богато,
Скажет: бывает – на мели.

Немного времени, и будет
С дочкой его, и дом, и сад.
Бог видит – правильно рассудит:
«Новой родне, безумно рад!».

Так думал Ваня, полагая
Смирит тесть гнев, сказав: «Сынок,
Верю тебе, - дочь отдавая, -
То, что ты – супер, знать не мог».

Ну, вот и дом, и их крыльцо.
Улыбка Вани до ушей.
Но, видит он - живот, лицо,
И окрик: «Гнать его в зашей!

Чтобы роднёй мне, нищеброды?
Да я скорее похудею!
В обед и ужин – бутерброды.
Счастливо, чао, честь имею!».

Да уж, и вышел оборот!
Смог бы, сквозь землю провалился.
Стоит столбом разинув рот.
Хотел жениться? Вот – «женился!».

А из окна плачь Несмеяны,
Как в заточении царицы.
«Отец, ты не отец – баран, и
Сбегу, буду тебе лишь сниться!

И была дочь, и – её нет!
И вот ещё: ищи кухарку,
Иль сам себе готовь обед.
Чтоб из меня, да перестарку?!».

Закрыта дверь, она – в окно,
И в «жигули»: «Гони Ванюша!
Сбежала бы уже давно».
Иван: «Любимая, послушай…»…

И что на это всё сказать? -
Любовь бывает и такая.
Когда не в милость тестю зять, –
Родство людей, тем, подрывая.

          ***
Любовь отца, и любовь дочки –
Эгоистичных две любви,
Без компромисно ставят точки,
Хотя – замес одной крови.

В жизни всему свои науки,
Лишь у любви, а здесь – вопрос.
Другое в сказках, где и щуки
Вмиг свяжут, что пошло в разнос…

Осела пыль от «жигулей»,
Отец  - не соло нахлебавши:
«В селе немало есть парней,
Быть дурой – дурака избравши.

Но, ничего – ещё вернётся,
Хлебнувши жизни с дураком».
У самого же сердце бьётся,
И вслед не крикнуть, в горе ком.

Тоска на душу словно камень, -
Лучше б за пазухой он был.
Любовь к ребёнку жжёт как пламень.
Думать о деле б, но – нет сил.
 
И день за днём, еда - не впрок,
Что было в кайф, теперь - отрава.
«Ужель, то жизни мне урок,
Ужели дочка была права?»

И время медленней течёт
Тоскою, словно издеваясь.
Не замечая как живот
Воздушным шариком сдуваясь.

Он - тот, и как бы он – не тот.
Порой, соседям не узнать.
Стал заходить соседский кот,
Лишёк стола чтоб подъедать.

Бывало, даже приласкает,
Глядя с тоской коту в глаза.
Что странно – Ваней называет, -
А раньше был котов гроза.

Раньше на всех, лишь сверху в низ.
Иным стал - словно бы увечным.
С мозгами, видимо, каприз -
«Привет» всем встречным, поперечным.

Есть и кому жаль мужика:
Сбежала дочь, с ней - сила воли,
«Швах» и в делах наверняка.
А кое-кто – на рану соли.

Но и на тех уже не злится.
В общем, пошёл мужик в разнос.
Иное дело у девицы -
В жизни её, иной вопрос:

Хоть у Ивана дом как дом –
Есть крыша, брёвна, кирпичи.
Да вот загвоздка – места в нём, -
Его лежанка на печи…

Но, пару встретила прилично
Ванюши дружная семья.
Нет спору, что любовь первична.
Прекрасно всё, а к концу дня…

Увы, всем в доме места мало, -
И думы не было о том.
Ночь, на просторах сеновала, -
Но, обещал построить дом.

С тем и под утро, всё ж решился,
С чем обратится всё же к щуке:
«Ну вот, почти уже женился,
Да вот в строительства науке…

Как мне бы строить научится?
Уж сделай милость, помоги!».
День - самому себе дивится –
Уже  и топчет сапоги.

И валит лес, и брёвна чешет,
Семьёю всею – «Избастрой».
И шутками как прежде тешит.
Стройматериал лежит горой.

Прошла с начала лишь неделя, -
Как и Господь Землю творил.
Итог: пара в своей пастели, -
Трудам иным хватило сил.

          ***
Кто очень ждёт, тот и дождётся,
Прощает кто - был сам прощён…
Нет интернета – слух несётся,
Что не дурак Иван – умён.

И не лентяй мужик - что надо:
Домину до небес воздвиг,
Рассады прикупил для сада.
И чудеса – в единый миг.

И что не думай - есть, что есть.
Как не крути – нужно смирится.
Благая, слава богу, весть, -
Как в банку ложку, мёд – горчица…

Скребут Ивана совесть мыши.
К невесте: «Может быть, простишь?
Дома отца, наш круче, выше.
Когда гордыню усмиришь?»

«Да что ты, Вань, душа болит.
Поверь, душа моя изнылась…».
Вдруг, во дворе петля скрипит,
И тень в воротах появилась.

Он – тень, в сравнении кем был.
Ей даже не узнать папашу,
Пока хозяев не спросил:
«Где вы? хозяева, мать вашу!..».

Объятья вслед, рукопожатья,
В застолье слышны шутки с матом.
Иван себя в грудь: «Чем не зять я?!».
И тесть довольный за салатом.

          **********
И я там был, и что-то пил,
И что-то, помнится, кричал.
И о рыбалке говорил,
За щуку рюмку поднимал.

          Конец.
                Ноябрь 2017г.