Зима

День догорает в промозглом тумане,
Где-то, как чудится, падает хвоя.
Солнце заходит за город развалин,
Яблоко с неба украв золотое.

Тихо крадётся по улицам битым
Мальчик-бродяга, бесшумно и бойко,
И вместе с ним, укрываясь за спину,
Мягко ступает худая девчонка.

Девочка держит в руке, как впервые,
Хлебный кусок, что был поднят с асфальта.
Голод к земле прижимает малышку,
Только девиз «никогда не сдаваться»

Четким приказом даёт не согнуться.
Чтобы идти, нужно жить. Или выжить.
Сон запрещён — можно так не проснуться.
Нужно идти. Небо тише и тише,

Словно предчувствует грозную бурю,
Шквал оплетающих землю снарядов.
Видит, как солнце дрожит в амбразуре
И повторяет: «Чтоб выжить, так надо».

«Сколько ещё?» — голос тонкий и сиплый,
Кудри покрыты белеющей сажей.
Мальчик собой укрывает малышку.
«Нужно вперёд. Просто дальше и дальше»

«Ножки устали». «Осталось недолго.
Там будет дом и постель, много хлеба,
Крынка с простой родниковой водою,
Сладкой, совсем не такой, что из снега.

Там будет тёплый камин и матрасик.
Знаешь, в полоску, как был у нас дома».
«Помню. Мы правда дойдём туда, братик?»
«Да, потерпи. Нам осталось немного».

Ветер бушует и строит преграды.
Перед глазами все пыльно от снега.
Дети идут против белой армады.
Лица кусают взъяренные слепни.

Вьюга сметает следы под ногами.
Стужа морозит усталые речи,
Носится волком большими кругами,
Тело пронзает зарядом картечи.

«Ножки устали». «Нам только б до леса.
Там уже ждут. Мне так дяди сказали».
И, взгромоздивши сестренку на плечи,
Мальчик по мокрому снегу шагает.

«Холодно братик». Промозгло и сыро.
Зубы стучат, отбивая удары.
Стало темно. Солнце в землю зарылось.
Мальчик, отчаявшись, губы кусает.

«Сколько ещё?». Если только он знал бы.
«На, возьми куртку, так будет теплее».
 И на морозе, в отцовской рубашке,
Мальчик идёт в белоснежную вечность.

Каждый шажок — затаивши дыханье.
Слабость упала на узкую спину.
Но до подмоги так мало осталось!
Только сестренка сумела бы выжить…

Ноги плетутся, шаг мелкий и резкий.
Мальчик упал посредь мерзлой дороги.
«Братик, ты что?» В груди бухает редко.
«Топай вперёд. Просто слабые ноги.

Вот отдохну — за тобою вдогонку.
Вместе дойдём до хорошего места».
Голос, как старческий, нервный и робкий,
И заглушенный густою завесой.

«Тоже хочу! Я устала…» «Не вздумай!
Знаешь, в кармане лежит корка хлеба.
Съешь, и вперед! Улыбнись и не хмурься.
Буду с тобой, совсем рядом. Ты веришь?»

«Там же, где Мама?» «Она тебя любит,
Верит в тебя, среди тучек летает.
Не забывай нас». «Я нет... Не забуду!»
«Ну, молодец. Иди дальше, родная».

Кружат враждебные колкие вихри,
Тучи сгустились под сумраком ночи.
Небо мутнеет — и месяц не вспыхнет,
Снежные ветры о звёздах бормочут.

Робкою тенью ступает малышка,
Черствую корку из рук не пускает.
Делает все, что велел бы братишка.
Только вот мальчик со снега не встанет.