Сидя под деревом Бодхи

«Внутри горы бездействует кумир
В покоях бережных, безбрежных и счастливых…»
Осип Мандельштам

«И почему в глазах коровы отражаются окошки,
Хотя они ей вовсе не нужны»
Н. Олейников


каково быть летучей мышью
в чём щегловитость щегла
как в песочных часах исчисляется время для самого песка?

бесконечность видна неразрывностью без стыка
но в том крое материи именем мне кто – я нитка…, игла
или то, что я вышью?

Рифма кваркотворожной безмерности примеряется ко всему
качая на коромысле смыслы и в душе и к уму

и потому все орехи миндальностью фундука
и ягодная вишнёвость арбуза
так растительно-ядно отвечают на двуличный вопрос
где заканчивается поэт и где начинается муза

и потому так бессмертен и бос
тот асимптотический бег
без начала вовек
пары детей бес-печности – Ахилла и черепахи,
которые в сумме дают понятие «человек»

и в замахе топор никогда не коснётся плахи
отражая лезвием вечность в каждом миге высверка своего бытия
(быть и я – это пара тоже
как любовно супружество мяса и кожи)
и вовек не исчислит Колеса сансары нам Пи число
потому что раз было, то значит, уже не прошло
навсегда

так и свиделось, да…

когда вдруг все дощечки бесконечного корабля Тезея
объявили великую хартию вольностей филогенесофического дерева Иггдрасиль
взгляд с вершины мачты его объял, что везде я
окружён морем смыслов, и ветер в лицо даже когда полный штиль
шлёт в нас вызов чтоб сплавить в единое целое
все дощечки те, парус и киль
будто всё это тело я

что началом и целью для корабля
материк – то есть общей основой – земля

то не я

то Джон Донн
в океане путей миллион
и куда ни плыви ни теки
общеводны в нём реки Великой Реки

то не я

(то дощечкам в дороге поют океаны
лунные и солнечные коаны)

а кому-то то – просто вода
да, я знаю, возможно, да

что кому-то волюнтаристская мятность укропа
эсха-в-такт-то-логически намекает, будто лицо лишь всё та же самая жопа
но по мне как, так непрерывность задницы и лица
лишь рифмует топологическое единство курицы и яйца
кораблём – вместе нос и корму

и потому

стирая границы вещей
я объявляю братание и эмергентное перемирие мяса, фруктов и овощей
я объявляю, что корни плавно перетекают в листья
и наоборот, а значит, хоть сколько в себе ни родись я
сумме будет неважно, где нос у меня, а где хвост
откуда бы я ни рос

в общем, выражаясь кваркотворожно
всё – возможно

морем смыслов кораблик качая
я встречаю себя, отвечая

что прост тот вопрос
о том, где начинается Бог
и кончается человек
ведь отбросив всякую меру
и катая время в клубок
я смотрю, как на вершине горы Сумеру
в снежинках искрится снег