Марк Твен и англосаксы

 Великий американский писатель Марк Твен слыл шутом, балагуром и отъявленным безбожником. Однако среди американцев, взявшихся за перо, не было, наверное, более свободомыслящего человека, чем он, Марк Твен, в быту Сэмюэль Клеменс. Язвительная ирония Твена не раз остро впивалась в самые разнообразные неприглядные стороны нашей земной цивилизации, будь то религиозный твердолобый фанатизм и нетерпимое мракобесие, или, наоборот, хищность и жестокость светской властной государственности. Марк Твен подмечал все несообразности общественного устройства, всю фальшь и ложный пафос государственных мужей, говорящих одно, а делающих почти всегда другое, даже совсем противоположное. Твен не отличался теперешней насквозь липовой толерантностью, он говорил прямо, образно, ёмко и с непременным фирменным твеновским юмором.
   Не жалел он также и буржуёв-империалистов всех национальных мастей. В том числе, что не характерно для гордого американца, и своих доморощенных хищников обмана, насилия и безбрежной алчности. Короткий памфлет Марка Твена под названием «Мы – англосаксы» был написан им в 1906 году. Суть американского, как раньше говаривали (кстати, совершенно справедливо говаривали), империализма в этом памфлете показана блестяще. Она, эта суть ничуточки с тех пор не поменялась и осталась целиком и полностью в головах и душах высокомерных жизнерадостных янки. Последние исторические события, свидетелями которых мы все являлись, блестяще это подтверждают. Агрессия против Ирака, агрессия против Югославии, опять против Ирака, потом против Афганистана, потом против Ливии, а также их нападки на Сирию и угрозы Ирану – говорят лучше всяких мутных слов о вселенской «божественной» демократии, не менее «божественных» правах абстрактного человека и опять же всепроникновенной «божественности» американского образа жизни. Об этом же говорит угрожающим басом и недавно обнародованная Доктрина США на ближайшую перспективу, в которой чётко и ясно объявляется: «Америка должна и дальше диктовать миру свою «божественно-непогрешимую» волю!»
   Да хватит врать-то, господа янки! Хапнуть просто вам хочется. Вам мало того, что вы уже хапнули – дюже хочется ещё пограбить. «Хапность» ведь это по-американски Счастье. Или что-то очень похожее на это слово...
   Сэмюэль Клеменс, будучи в образе писателя Марка Твена, об этом так и сказал. Он поведал о некоем банкете в клубе под названием «Дальние концы Земли», на котором присутствовал и он сам. Так вот, вскорости на трибуну там выперся какой-то отставной военный в немалом чине, гордо приосанился и провозгласил во всеуслышанье следующую фразу: "Мы - англосаксы, а когда англосаксу что-нибудь надобно, он идет и берет”.
   Это гордое заявление, по словам Твена, вызвало самые бурные аплодисменты и даже овацию, длившуюся не менее двух минут. В протяжение этого времени оратор лучился счастьем и осознанием собственной брутальной значимости, как представителя вышеозначенной англосаксонской суперрасы. Однако Марк Твен перевёл эту выспренную фразу на всем понятный язык простых людей, не особо приближённых к великой англосаксонской духовности. Вот она, эта переведённая писателем фраза: «Мы, англичане и американцы — воры, разбойники и пираты, чем и гордимся».
   Далее он добавил, что изо всех многочисленных высокочтимых присутствующих не нашлось и однюсенького человечка, который нашёл бы в себе смелость тоже встать и гаркнуть этой гордой кодле, что ему стыдно, «что он англосакс,  что ему стыдно за цивилизованное общество, раз оно терпит в своих рядах англосаксов, этот позор человеческого рода». Сам Твен тоже не решился выступить в роли поучателя чванных мистеров, ибо не был уверен в своём спокойствии. Даже более того, он был твёрдо уверен в своём сугубом неспокойствии при произнесении критики в адрес малоуважаемой им публики, которых он не стесняясь обозвал «моральными недорослями, которые наверняка были неспособны на восприятие подобной критики».
   Далее Твен проводит оценку собравшимся, а также тому, что в этой агрессивной фразюхе выразилась некая глубинная американская суть, некая константа американского национального характера. Он пишет о том, что в зале собрались «наиболее влиятельные группы нашего общества, те, что стоят у рычагов, приводящих в движение нашу национальную цивилизацию, дающих ей жизнь: адвокаты, банкиры, торговцы, фабриканты, журналисты, политики, офицеры армии, офицеры флота. Все они были здесь. Это были Соединенные Штаты, созванные на банкет и полноправно высказывавшие от лица нации свой сокровенный кодекс морали».
   Писатель предостерегает читателя думать о том, что произошедшее было случайным всплеском государственных эмоций. Нет, утверждает он, это было совсем не случайно, а наоборот, вполне закономерно. Ибо в дальнейшем уже другие участники, если они ненароком замечали скучающие физиономии среди собравшейся братии, то они моментально поднимали градус риторики до сверкающих вершин господствующего над бренным миром англосаксонства. И усё – публика писала от восторга и воодушевления, проникаясь грандиозностью своей англосаксонской божественной миссии. Твен с сожалением упоминает о нашей кондовой, уже не англосаксонской, а общечеловеческой черте: иметь про запас официальному моральному кодексу такоже и неофициальный, который куда более правдив, нежели первый, но и настолько же омерзительнее оного.
   Твен язвительно прохаживается по поводу этого официального американского кредо, глаголящего громогласно и со слезами на глазах, что они (господа американцы) дико и неистово «в Господа веруют!». Однако на самом деле они веруют в самих себя, в свою жилистую ухватистую ручонку, совершенно не стеняющуюся залезть в карман всему миру, тогда как другая ручонка будет цепко держать кольт самого крупного калибра и недвусмысленно грозить этим кольтом трясущейся от страха ограбляемой жертве.
   В конце Твен упоминает и старушку Европу – как весьма жалкую служанку и вассала Штатов, и пишет о том, что влияние Америки на Европу огромно и явно не пахнет для последней никаким благом. «...Позднее мы преподали Европе и другие уроки. Без нас европейцы никогда не узнали бы, что такое газетный репортер; без нас европейские страны никогда не вкусили бы сладости непомерных налогов; без нас европейский пищевой трест никогда не овладел бы искусством кормить людей отравой за их собственные деньги; без нас европейские страховые компании никогда не научились бы обогащаться с такой быстротой за счет беззащитных сирот и вдов; без нас вторжение желтой прессы в Европу, быть может, наступило бы еще не скоро. Неустанно, упорно, настойчиво мы американизируем Европу и надеемся со временем довести это дело до конца».
   Ну что же, могут сказать, что это домыслы старого маразматика, а на самом деле всё ОК и даже суперОК. Ещё бы – у англосаксонской сверхнации есть множество заслуг перед цивилизованным миром. И преступлений перед миром цивилизуемым конечно же тоже. Весь наш маленький шарик ныне поёт в экстазе английские песни (и даже на российском ТВ, о боже, во множестве), смотрит их блокбастеры и прочую завлекательную хрень, балакает на английской передовой мове, кушает американские окорочка и бургеры и проч. и проч. Это конечно же так. Но если мы хотим быть не подстилкой под дебёлые англосаксонские бока, не холуями "святых" грабителей и не предателями матушки-природы, давно преданной, поруганной и оскорблённой главарями глобализма – то мы обязаны найти и утвердить нечто своё. Которое будет гораздо ближе к правде-матке, чем вышеобрисованная Марком Твеном англосаксонская спесивая и наглая идеология окультуренного грабежа.

   
            ВЫСКАЗЫВАНИЯ ОБ АМЕРИКАНЦАХ И АНГЛИЧАНАХ:
 
У англичан всегда своя линия поведения — но не прямая.

Уинстон Черчилль.


Америка сейчас как Римская империя. У нас войска повсюду - от Европы до Дальнего Востока. Но что они делают там?

Брайан де Пальма


Вместо ярких личностей Америкой управляют крупные, но безликие корпорации и финансовые фонды.

Оливер Стоун


В Америке одна партия - партия бизнеса. Но у нее две фракции: демократы и республиканцы.

Ноам Хомски


Я всегда думал, что если бы фашисты могли рассуждать рационально, они создали государство вроде США. И если бы Нюрнбергский процесс был возможен сегодня, любого из послевоенных американских президентов приговорили бы к повешению.

Он же


Иными словами, демократия хороша, пока вы делаете то, что говорим мы, но не тогда, когда вы голосуете за того, кто не нравится нам. (о внешнеполитических подходах США)

Он же


У нас одна главная лихорадка — это Америка и ее претензии на лидерство.

Михаил Горбачёв


Америка – единственная страна, которая от варварства перешла прямо к упадку, минуя стадию цивилизации.

Жорж Клемансо


Американская мечта: начать делать деньги, затем делать деньги при помощи денег и, наконец, делать большие деньги при помощи больших денег.

Пол Эрдман


Каждый англичанин уверен в одном: быть англичанином — значит принадлежать к самому элитному клубу из всех возможных.

Оскар Уайльд


В этом и есть суть подлинной демократии — подогнал авианосцы, нанес ракетный удар, после чего собрал корреспондентов и поставил им задачу аплодировать. Учиться надо!

Александр Лебедь


Американская внешняя политика не имеет ничего общего с правами человека. Там идёт речь только о правах на добычу полезных ископаемых.

Фолкер Писперс


Не понимать ни одного языка, кроме английского, — привилегия англичан. Даже если англичанин вас понимает, он не унизится до того, чтобы показать это.

Пьер Данинос


Англичане пишут слова "Я" и "Бог" с большой буквы, но "Я" - с несколько большей, чем "Бог".

Он же


Вышла книга с полным перечнем стран, которые ненавидят Америку. Она называется «Большой атлас мира».

Джей Лено


Посмотрите на историю Соединенных Штатов. Что такое история страны вообще? Стать кем-то из никого, верно? Завоевывать, убивать. Они захватили страну, разграбили земли американских индейцев, поубивали их почти всех. Такова история Соединенных Штатов. Презренная страна.

Роберт Фишер


Вся система устроена так, чтобы люди, имеющие иное представление о том, как надо себя вести, были наказаны.

Джулиан Ассандж


Необходимо выполнить возложенные судьбой обязательства по мировому руководству.

Джон Кеннеди


 Американским президентам пора усвоить: Америка - это не весь мир.

Ричард Гир



Таким образом, пока на этом континенте Бог готовит англосаксов для их миссии, основная работа идёт в великом мире по ту сторону океана... Разве могут быть сомнения, что эта раса, если она не лишится сил от табака и алкоголя, предназначена для того, чтоб изгнать многочисленные слабые расы, ассимилировать другие и смешать третьи, пока ... не получится «англо-саксизированное» человечество?

Джосия Стронг


Американец — это Дон Кихот здравого смысла, ибо практичен до такой степени, что совершенно оторван от действительности.

Оскар Уайльд


Культ героев в Америке развит необычайно, а герои всегда выбираются среди уголовников.

Он же


Мне кажется, что главная проблема Америки в том, что она пытается устанавливать свои порядки в тех странах, про которые она абсолютно ничего не знает.

Леонардо ди Каприо


Американцы великие миссионеры. У них неудержимое стремление обращать всех в свою веру.

Ли Куан Ю


Англичане! Вы великий народ, скажу больше - вы великая чернь. Удары ваших кулаков красивее ударов ваших шпаг. У вас есть аппетит. Вы - нация, пожирающая других.

Виктор Гюго


Там где правила игры не позволяют выиграть, английские джентльмены меняют правила.


Томас Карлейль


Америка - это большой дружелюбный пес в очень маленькой комнате. Всякий раз, когда он виляет хвостом, он переворачивает стул.

Арнолд Тойнби


 У нас, американцев, есть свои великие идеалы. Но слишком часто они используются в маркетинговых целях.

Брэд Питт


Я люблю англичан. Они обладают самым суровым кодексом безнравственности в мире.

Малколм Брэдбери


Не думаю, что Америка когда-нибудь по-настоящему сплотится. Из-за одного слова: жадность. Ничего общего с расовыми вопросами. Проблема в жадности.

Шакил О, Нил


Владычество доллара съело в них все стремления к каким-либо сложным вопросам. Американец всецело погружается в «Business» и остального знать не желает.

Сергей Есенин


Самые ничтожные люди, которых я знал, по совместительству - самые богатые люди в Америке.

Чак Норрис


Я не знаю ни одного американского джентельмена. Да простит меня Бог, что я употребил эти два слова вместе.

Чарлз Диккенс