Типун

Типунчиков чекалдыкнул на новый год бокал игристого вина, но это было не шампанское вино. Оно ему было не по карману. Шипучку он не любил, но на новый год полагалось пить шампанское вино.  Типунчиков соблюдал традиции. В носу стало колоть от пузырьков воздуха, которые шипя, образовали на поверхности бокала пену.
- Ну, влил я в себя бокал вина и что? Стал счастливее? Нет! А что для счастья тогда надо? Не тогда, когда вливаешь в себя  шипучку, а когда получаешь получку. Следует развить свой монолог, потому что диалога не выходит, нет партнёра для этого. Ну, получил я получку. И что? Вроде как приятный хруст от купюр успокаивает нервы, расширяет сосуды, повышает их тонус. И всё? Чем бы себя осчастливить, чем себя побаловать, чем потешить? Вот ёлка, гирлянды светятся разными цветами, а радости нет. Почему? Типунчиков  подошёл к ёлке и стал срывать с неё конфеты. Он разворачивал хрустящие обёртки  фиолетового цвета и поглощал конфеты внутрь, пытаясь поднять себе настроение. Настроение повышалось, но не сильно. Тогда, чтобы повысить себе как следует  настроение, Типунчиков посадил типун себе на язык. Некоторое время он молчал, прислушиваясь к себе. А потом он завопил благим матом, боль на языке была такой невыносимой, что у него выступили слёзы на глазах.
- ой, не могу, как больно!- орал Типунчиков, бегая по комнате. Сбежались на дикие вопли люди.
- что с вами, Юрий Сергеевич, что с вами!?
На пороге столпились человек десять,  у всех в глазах светилась тревога за здоровье Типунчикова. Типунчиков вырвал у них прямо на глазах типун, что вызвало синхронное аханье. У всех появилось на лицах выражение сочувствия и участия.
- хрусталя и машину!- закричал Типунчиков, - требую, не прошу, требую, чтобы обрадовать свою ненасытную утробу.
Соседи покачали отрицательно головой:- нет хрусталя, нет машины.
- я выброшусь с лоджии!- с пафосом вскричал Типунчиков.
- как вам будет угодно,- сухо ответил сосед Выдрин. Все остальные с ним согласились.
Типунчиков выбежал на лоджию и перекинул ногу через перила, намереваясь выкинуться с лоджии. Никто его не остановил, все расходились по квартирам.
- это бесчеловечно!- заорал Типунчиков,- раз!
На пороге оставались ещё трое из десяти человек.
- два!
На пороге квартиры задержался только один Выдрин.
- три!- завопил Типунчиков.
- прыгай,- вздохнув, сказал Выдрин и махнул ладонью вниз,- счастливого пути.
- три с половиной!
Никого уже не было в прихожей.
Выдрин залез обратно на лоджию. Он боялся высоты.