Смотрю таблички

"Театр уж полон; ложи блещут; Партер и кресла, всё кипит; В райке нетерпеливо плещут, И, взвившись, занавес шумит. Блистательна, полувоздушна, Смычку волшебному послушна, Толпою нимф окружена, Стоит Истомина; она, Одной ногой касаясь пола, Другою медленно кружит, И вдруг прыжок, и вдруг летит, Летит, как пух от уст Эола; То стан совьет, то разовьет, И быстрой ножкой ножку бьет."
[А.С.Пушкин - "Евгений Онегин"]

Как будто всё на помощь мне.
Отлично!
Не прошлогодний снег во сне —
привычка:

Искать, чего не потерял
там, где не сеял —
эфирный света вертуал
во тьме расщелин.

Нефрит былинкою истёрт
плешивый образ.
Девятым валом бьёт об фьорд
писклявый голос.

Так это, кхе,
простите, кхе,
об чём я? —

Любовь к закату по заре —
к девчонкам.

Как я был чист средь этих душ —
истоминых.
Один прыжок, уже верчусь
в соломе я.

На сеновалах пировал
не с Дионисом,
наяд в соитья увлекал
я не ирисом.

Я рифмовал, как их люблю,
благоговею.
Но это в мае, к декабрю
не одолею.

Уже не тот потенциал,
сестрички.
Компьютер — седенький нахал,
таблички...