Продышаться

Взяв уже не новые, но из года в год верно служившие лыжи и промчав добрых пять вёрст по только что выпашему снегу, я остановился, повиснул на палках и огляделся. Свежая лыжня позади, проходящая сквозь неглубокие белые барханы, вызывала древнее чувство первопроходца, рисующего следы своих шагов на теряющей белые пятна карте.

  Маршрут прошёл вокруг небольшого озера, заключенного с одной стороны в плотный сосновый лес, с другой - в невысокие холмы, за которыми начиналось поле, ведущее прямиком к покатому руслу Оки. Тихо.
  Деревья со стороны леса подступали к озеру вплотную, плешью оголяя редкие участки берега. Место удалено от крупных поселений, лишь в нескольких километрах, за лесом, прозябали одинокие, пока ещё сохранившие своих жителей деревни. Чуть лучше себя чувствовало село, располагающееся возле крупной транспортной артерии. Да и только.
  Несмотря на это, к некоторым подступам виднелись отчётливые тропы рыбаков - из под свежего снега, в прибрежной части озера, пробивались контуры недавно накрученных лунок.
  Сейчас ни души. Даже синицы, часто мелькавшие в округе, вдруг пропали. Небо тяжелое, только что отдавшее всю накопившуюся вьюгу - наконец, вслед сухому и прохладному декабрю, скорее напоминающему октябрь, ветреному и тёплому началу января, пришла она - забывшая о времени, а может, не желающая исполнять свои вековые обязанности, русская зима.
  В такую погоду люди делятся на два лагеря (как, в общем-то, и в любую другую) - тех, кто укутавшись в плед, любит сидеть дома, и тех, кто встречает перемены в гуще событий. Думается мне, не правых здесь нет.
  Глубоко вдохнув и пошкрябав лыжей сквозь снег по шершавому льду, отправляюсь домой. Насладиться красотой момента и одновременно не предвкушать облепиховый чай и горячую ванну уже не получается - мороз, пробравшись сквозь лёгкую одежду во время стоянки, берёт своё, но несколько энергичных скольжений быстро гонят его наружу. С набором скорости возвращаются и звуки: на сломанную ветку сел поползень, где-то на деревьях устроили перекличку те самые синицы и, наконец, встревоженная неожиданным гостем белка резво помчалась вверх по сухостою.
  В конце пути всегда вспоминаю меткое выражение моего наставника в походах к отдалённым, часто мистическим местам - продышались.