Каунас Добужинского

               
Мы  видим   Каунас  зимой,  в  цвету – весной, дождливым  летом
и той осеннею порой,  когда  горят   янтарным  цветом
заборы,   улочки  – вразрез с трюизмами  расхожих  мнений,
а   мастер серый  затрапез  сметёт, как пыль, со всех ступеней.
Посмотришь – не увидишь  зла от них, завидовавших, мстивших,
поймёшь, как воля нам мила, милей любовей всех остывших.

Шесть лет художника графит  отображал его движенье
по переулкам, где не  спит Литвы полуденной свеченье,
проездом в гости из гостей, в Париж и Каунас из Риги ...
И Добужинский   всё  быстрей   дни  перелистывает в книге
воспоминаний без прикрас и тех изысканных  набросков,
где мастерство его не раз  являло  редкостную  роскошь
признания в любви – судьбе,  садам, костёлам, но  не    людям
затем, что нрав  их  и теперь бывает  мелочно  паскуден.

Простим им это. И себе. Мы тоже дети терпкой драмы,
и   нас в финальной ворожбе  обставит   Пиковая дама.