Аннигиляция бедного перса

“Придёт пора и будут песни петь
 о вечно молодом Салям Адиле.”

Столько лет помню эти строчки С. Я. Маршака, напечатанные в 1963 году!..
Черноволосый и черноусый главный коммунист-шиит Ирака был замучен коварными панарабскими националистами-социалистами.

Ах, Самуил мой, Мулечка,
Адиль совсем забыт.
Но есть в Москве, есть улочки,
где вас взвели на щит.

А теперь и Касема Сулеймани-Соломона надо увековечить.
Его гибель не только лишила москвитян друга, настоящего соплеменника, ибо скифы, предки славян, вроде пришли из гигантского арийского ареала персов, простиравшегося от Эллады до Индии, но и повысила цены на нефть, кормилицу сибиряков и угро-финнов.
«Нефтюшка-заступница-углеводородица...»

Он как бы отправился к гуриям, покинув свою старую жену и прихватив соратников из Междуречья, арабоязычных, зычных, языкатых. На каком наречии они общались в последние минуты перед казнью, предписанной свыше?
На фарси? На арабском? На инглиш?

«О, Темир Аксак-хан! Где сила твоя?»

О, Вавилонский талмуд!
О, еврейские капища на Евфрате!
О, райские сады в эстуарии у Басры!
Адам и Ева были там детьми, бездумными газелями...
И вдруг пришлось взрослеть и убегать в сухие степи...

А всё адепты реставрированной Священной Римско-германской империи, новой Атлантиды, на прахе монголоидов из Восточной Азии. Как Александр Македонский, пошли германорумы на Восток, восстановив еврейскую Иудею и крестоносный Ливан.

Бежал джейран быстрее лани,
так не написано в Коране?

Подручный ариев-аятолл Кума, Тегерана и Исфагана, смуглый генерал Касем-Кассам Сулейман-Сулеймани умер как «бедный раб у ног непобедимого владыки».

Парфянское парфе теперь похлёбка,
а у евреев красная коровка.

Арии Ирана выпили айрана, бросили персидских богов, прищучили огнепоклонников и приняли ислам.
А ведь до этого, раскокав Византию, евреев запустили в Палестину. А те за Третий храм опять, и заложили фундамент из доломита!..
И давай сожигать живых животных на жертвеннике жутком в Ерсалиме.

Но Песнь песней в рощах не гранатных, а в апельсинных, в мусоре и в  свалках.

И на восток Моав, Ирак, Керман.
О, шахиншах, о Пехлеви! Ты полюбил трёх жён и крошечку Израиль!
Твой младший сын с собой покончил, Свет всех ариев, наш царь царей, мой шах, в Германоруме, в Афинах новых, что на поте африканцев.
Прощай, израильский газаль почти готов.
Пустыня не пуста... И вой шакалов...

Сквозь дикость газавата мой газаль:

С советских чистых складов
Достали три прищученных ракеты
И, с кораблей над Каспием, стрельнули!
По-над Ираном ринулись "конфеты",
Там Шагинян шагает к Шаганэ,
Стоят дворцы, возводят минареты!!!
И, повернув крылато на Ирак,
Где кофе пьют кальянные поэты.
Вошли в пределы Сирии суннитской,
Ища любви и страсти, тет-а-тета,
Они влетели, в пароксизме лютом,
В мультяшные оргазмы мультиплета