Сон поэта

"Сон поэта"

Изнемождён который день,
Роились мысли, думы мчали,
О том, как много дорогого
Пришлось оставить за плечами.
Покинут. Брошен. Одинок.
Поэт, охваченный сомненьем,
Вернулся в тихий свой мирок
Среди судьбы хитросплетений.
Стакан вина, дымится трубка,
Пёс - старый друг уснул в углу.
И он с усталою улыбкой
За ним спускается во мглу.

И вот, Морфеевы чертоги.
Пред ним распахнуты врата.
И сам хозяин на пороге
Будто с Геренского холста.
Печален взор, он хмурит брови,
И говорит почти не слышно:
"В сей час не по моей ты воле
Здесь оказался, так уж вышло".
Поэт вошёл и сквозь туман,
Чей брат струится над рекою,
Попал в невиданые прежде
По красоте своей покои.

Мерцанье свеч и тишина,
Витает аромат корицы.
И три прекрасные девицы
Стоят в молчаньи у окна.
В глазах одной покой и нега,
Сверкает лёд в глазах другой,
А третья смотрит так, что сердце
Вмиг замерло как пред грозой.
Они молчат. Молчит вошедший,
Немая сцена во плоти.
Через минуту та, что ближе,
Велела гостю подойти.

"Твой взор так полон удивленья,
Как будто кто твой разум стёр?
Иль ты лишь с воли Диониса
Бываешь на язык остёр?
И будто не знаком мой голос,
Что напевал твой первый стих?
Иль ты забыл как погружался
В дремоту на руках моих?
Мои сестрицы. Разве тоже
Не признаёшь их милых лиц?
А не они ль сопровождали
Тебя так часто вдоль границ?".

Замолкла. Улыбнулась дерзко,
И, в руки взяв, кувшин вина.
Перевернула его резко
И вылила на пол до дна.
"Я уж пьяна. Не нужно боле,
И в этом схожи мы с тобой.
Ты тоже, насладившись вволю,
Так точно поступил со мной!
Но я не злюсь, мне лишь обидно,
За то, что ты после всего,
Что между нами было помнишь
Только себя лишь одного."

Вторая вышла: "Друг мой милый,
Моя сестрица горяча.
Но то, лишь оттого, что любит,
И потому сечёт с плеча.
Присядь, не бойся, будь спокоен,
Твой взор уж скоро прояснится,
А коли нет, так не пугайся,
Ну мало ли чего приснится?
Взгляни же на меня без страха,
Припоминаешь? Незадача!
Я та, что часто твои строчки
В строфу слагала так удачно.

Та, что мудрее, тебе мысли
Шептала тихими ночами.
А с этой, узнаёшь её,
Вы не одно дитя зачали!
Мы те, которым ты пел песни,
Чьи губы целовал украдкой,
Чьих душ ты разгадал загадки,
И в своём сердце дал нам место.
Ты нас любил с такою дикой силою,
Что мне, порою, страшно было, жуть.
Ты так устал, я знаю. Нет, я чувствую,
Побереги себя, пожалуйста, чуть-чуть...".

Она умолкла. Тяжкое молчанье
Повисло в стенах сонного дворца.
Но третья нервно повела плечами,
И прядь волос откинула с лица.
К поэту подойдя, присела тихо,
Его ладони приняла в свои.
С глазами цвета поздней облепихи
Промолвила: "Не остывай, гори.
Не слушайся сестёр, они ревнивы,
Они друг друга приняли с трудом.
А я пришла, ты вспомни, что тут было,
На что похож уютный был наш дом.

А вы, сестрицы, хороши, ну, право!
Себя ведёте, словно только он,
Виновен в том, что с нами всеми стало,
Да ко всему ещё и заманили в сон.
Ты позабыл меня? Я не в обиде!
И позабыл ли, впрочем, вот вопрос?
Не имена ли наши он ночами,
Так жадно ищет средь скопленья звёзд?
И не твои ли мысли, он сестрица,
Так неустанно сеет средь людей?
И не твоими ль строчками, родная,
Он учит жизнь любить земных детей?

Вместе грелись мы вчерашним чаем,
Каждый выпил равно как и все.
И не вместе ль выбравшись из грязи,
К радуге бежали по росе?
Хоть одно дитя он наше бросил?
Всех у сердца до сих пор хранит.
И не оставит даже когда время
Настанет самому уйти в гранит.
Даже на исходе, в энтропии,
Будучи со всех сторон тесним,
Он любил. И мы его любили.
Он горел и мы пылали с ним.

Разве же не мы его покинули,
Решив, что больше дать уже не в силах?
Так пусть идёт навстречу той, другой,
Что любви под сердцем не носила.
Ему ли чахнуть средь потускших муз?
Нам ли с вами скорбные петь песни?
И нужен ли он вам без новых строк?
Мне такой поэт не интересен.
Так пусть же где-то расцветёт из камня,
Из капли дождевой пускай родится
Новая. Я, право, заждалась.
Я желаю младшую сестрицу!".

Поцеловала. Хлопнула в ладоши,
Танцевать пустилась, напевая.
Ну а поэт проснулся, резко вздрогнув,
Разбуженный протяжным пёсьим лаем.
На улице светало, пели птицы,
Остыла трубка, выдохлось вино.
Тут бы в пору да перекреститься,
Но вместо этого, он посмотрел в окно.
Там небо с морем вновь вступили в спор,
И видел это он не в первый раз.
А в доме напротив, из-за цветных штор
Блеснул новый оттенок перламутровых глаз.