Esther, A Sonnet XLV, Wilfrid Scawen Blunt

XLV.
Я молча слушал их поджавшись словно вор,
Близ ее тени осененный озареньем;
Я чуял, выдавал меня печальный взор,
В огромном зеркале виднелось отраженье.
Потрепан был наряд, пиджак весь обветшал
И плед весь пропитался едкой пылью,
Весь пояс в дырах талию стяжал,
Потасканные туфли отдавали грустной гнилью.
А сам я словно притомленный Одиссей,
Свое там странствие свершал лишенный славы,
С альпийскою розою на шляпе виделся я ей
И ликом названным Предтечей Иоанна.
      Сконфуженный и красный, с яростью юнца,
      Вся правда открывалась моего отца.



XLV.
I followed dumb and shrinking like a thief
Close in her shadow from the women's guess,
Yet ruthlessly betrayed for my cheeks' grief
From head to foot in the tall pier--glasses.
My vagabond attire, my coat all rags,
My tattered plaid stained with the summer's dust,
The sash which bound my waist all gaps and jags,
With gaiters frayed and such sad shoes as must
Have served Ulysses at his journey's close;
All these I saw revealed to my disgrace,
My hat still crowned with its last Alpine rose,
And what she had called my ``John the Baptist's face''
Red with confusion and the rage of youth,
I saw it all, the whole remorseless truth.