Баллада о пивоваре Глене и прочее

       Баллада о пивоваре Глене,
       короле Карле, иуде Мазепе
            и  прочем,
        что с ними случилось
        в  июле  1709-го года
     в шести верстах от града Полтавы


Жил в Мальме Глен Свенсон .
Он был пивовар, как дед его и отец.
И к пивоваренью имел он дар,
и в даре том был молодец.

В живое сусло он забрасывал хмель
с добавкой кое-чего.
Поэтому лучшие портер и эль
имелись лишь у него.

Так мог бы он долго и славно жить
во всё протяженье лет,
и в нужное время достойно почить,
как папа его, и дед.

Но тут в мир иной их король отошёл,
который был стар и устал.
И тут же взошёл на наследный престол,
точнее, взбежал сын Карл.

А сын этот Карл, и храбр, и удал,
имел воинственный пыл.
Из прочих одиннадцати бывших Карл
он Карлом Двенадцатым был.

И вот он, на время оставил жену,
детей и заветный трон,
поелику вёл затяжную войну
с Российским царём Петром.

Но, чтоб обрести бессмертье своё
в победе гордых идей,
Карл тут же ретиво согнал «под ружьё»    
оравы шведских людей.

Под треск барабанов гремел набат,
свистели флейты - фьить!
И тысячи тысяч шведских солдат
отправились русских бить.

А с ними, кто пёхом, кто на конях,
различных ландскнехтов люд:
литовцы, и ляхи, Россию кляня,               
с Мазепой, иудой иуд.

И вот под Полтавой начался бой –
схлестнулись с ратию рать.
Но Глен не желал рисковать собой,
и всячески умирать.

А так, как  в страхе от буйных атак,
в пятки ушла душа,
то он дезертирски свалил в буерак,
и замер там, не дыша.

Но дельный маневр его  разгадал
и сам решил повторить, 
Йохим Безансон, окаянный капрал ,
вдруг тоже решивший жить.

Кругом гром и молнии, море огня.
А капрал, укрывшись, орёт,
спасая себя:-  Эй, Глен, ты свинья!
А ну, вылезай! И вперёд!!!

И выскочил Глен в тот шухер и гром,
представши всем наяву.
И с ходу летящим дурным ядром
ему оторвало главу.

И, падая, думала голова:
«А где же тело моё?»
И тело гудело:
«Куда же глава?
И как я теперь без неё?»

А в это же время на бойню взирал
с небес Всемогущий Бог,
и, Глена заметив, ему возжелал
помочь, и тут же помог.

Однако, поскольку ещё имел
немало других забот,
то голову ту второпях привертел,
да только… наоборот.

Глаза оказались теперь за спиной,
затылок былой впереди.
И как же теперь продолжать Глену бой,
куда вообще идти?

Задвигался  Свенсон то  в скок, то в прыг,
не зря пред собой ничего,
пока  нежелательный русский штык
не впился в брюхо его.

И снова взмолился Глен:
-О, мой Бог!-простёрши взор к небесам.
Но Бог заявил:
- Я тебе помог! А теперь разбирайся сам.

И хоть бедный  Глен  не колол, не стрелял,
спасая себя и юля,
он жизнь свою просто глупейше отдал
за глупого короля.

А вскоре закончился лютый бой.
Бесславным вышел финал.
И Карл с Мазепой, едва живой,
за Днестр, в Бендеры, удрал. 

О Глене ж судили и так, и сяк.
И даже ходила молва,
что был где-то в Швеции
славный кабак               
«Повёрнутая голова». 

И там перед входом висел плакат,
а на нём, почти как живой,
с кружкой в руке был воссоздан солдат
с повёрнутой головой.