Продолжение следует

          Над рябью клавиш нет руки, никто не давит на педали, но я горланю у реки, хоть слова мне и не давали. Струится бурно бравый марш, стучат по струнам молоточки, и лишь гудки далеких барж звучат решительно не в строчку. Но я не дую  в ус и жгу, за всеми тайно наблюдая - скрутились нравы в хитрый жгут в усадьбе старой на Валдае. Журчит течение речей, а в нем сплошные нотки фальши, хоть этот дом отнюдь не чей-нибудь, а целой генеральши.

          У Софьи зреет четкий план – в альбом наклеить листьев клена, и подпереть собой платан полдня пытается Платонов. Собака лает на котов, скучища – впору удавиться, но фраки дарствовать готов крестьянам умница Войницев. И все готовы - на подъем, реформы и благоустройство. Вот только где бы взять заем для нужд особенного свойства: хлебнуть сто грамм под оливье, о том и этом посудачив, и бодро ездить на свинье - с вином и визгом поросячьим. Вот-вот стартует фейерверк под дамский хохот оголтелый, а на носу двадцатый век… хотя кому какое дело? Звенят напрасные слова, в которых чувств и мыслей мало, и откликается сова на крик влюбленного марала.

          Казалось бы, уже и дно – на фоне шума, гама, стресса… Но продолжается кино, про неоконченную пьесу.