Каждому своё. Телеграмма

В детстве для Ольги человеком-любовью, человеком-поддержкой был отец. В их жизни было разное. Не всегда хорошее. Но свойство человеческой памяти таково, что с течением лет воспоминания сохраняются только светлые, а всё иное уходит, как сон. Ольга мало общалась со своим отцом после замужества, последние семнадцать лет. За это время, говорили, он сильно переменился. Переменился в сторону не лучшую. Ольга не могла долго слышать об этом – ей было слишком больно, и поэтому предпочитала не знать ничего. Она просто помнила его таким, какой он был. Может был не в жизни, а в её голове, в её сердце, в её памяти. Он был её настоящей, дочерней любовью. И сейчас она ехала к нему. Ехала…, чтобы проститься навсегда.
Она пыталась вести машину, но не получалось – постоянно сносило на встречную, полосу:
- Нет, не могу. Веди сам, - обратилась Ольга к бывшему мужу. Они, молча, поменялись местами.
Сидя позади, Ольга пыталась привести мысли в порядок – осознать, что же произошло и представить грядущий день. …Сегодня в три часа дня на работу ей позвонил сын, он сказал, что пришла телеграмма: «Умер отец. Похороны 12.05-10». «Боже, дай сил… Вокруг столько людей… Нужно держаться…», - металось в воспоминаниях Ольги о минувших часах. Чувства накрывали, будто с неба обрушивался нескончаемый поток воды: «Если не попаду на похороны, я не переживу. Надо подойти к начальнице, отпроситься, надо ехать домой, надо как-то попасть до начала похорон в Беларусь…»
- Каролина Андреевна, у меня умер папа, можно мне уйти с работы сейчас и отпроситься на несколько дней? – спрашивала по внутреннему телефону Ольга.
- Да, по колдоговору положено три дня. Зайдите, напишите заявление.
Ольга собиралась идти, Людмила – коллега – приостановила её:
-Какое заявление? Ничего писать не надо. Потом просто приносишь свидетельство о смерти и всё. 
Над Ольгой издевались уже больше двух месяцев. Вытравливали жестоко, средств не разбирая. Всё это пережить было тяжело, но уйти некуда: новая работа не находилась, с мужем в разводе, мама, готовая отдать всё, - в Беларуси, где двести долларов – большие деньги, а платежи Ольги составляли тысячи, ежемесячно: ипотечный кредит, оплата обучения сына, коммунальные, проезд… покупка еды, одежды, обуви давно перешли в разряд почти роскоши… И всё это под травлю на работе. А сейчас ещё смерть отца.

Ольге не хотелось думать о том, что у людей людского не осталось ничего и вызывает её Каролина Андреевна к себе нарочно, чтобы насладится несчастьем Ольги. Но мы можем думать то и это, хотеть что-то видеть или отказываться замечать, однако жизнь устроена так, что есть лишь то, что есть. Ольга вошла в кабинет, Каролина Андреевна сделала музыку громче, из приёмника доносилась: Я сценарист здесь, и я режиссёр… Сомнений не оставалось – в некоторых людях людского не осталось.
Хотя какие могли быть сомнения уже тогда, когда её не отпустили поехать к отцу, во время болезни. Этот момент Ольга не забудет никогда:
- Каролина Андреевна, мой отец в больнице, он серьёзно болен. У меня пять выходных. Поставьте мне их, пожалуйста, на следующей неделе. Мне нужно съездить в Беларусь.
- Какие выходные? Откуда?
- Помните, в прошлом месяце… У меня и с позапрошлого больше недели, и месяцем раньше я не брала. Да, там уже на отпуск накопилось, - напоминала Ольга.
- Все те выходные сгорели, - будто невзначай, очень легко отвечала начальница. - Насчёт этих подумаю.
И подумала, поставив, на следующий день выходной, а потом ещё на следующий, а потом ещё:
- Каролина Андреевна, вы не предупреждая заранее, ставите мне по одному дню столько выходных подряд?
- Хорошо, я Вас предупреждаю: завтра и послезавтра у Вас будут тоже выходные.
- Но как же моя просьба? Я же просила выходные, чтобы иметь возможность поехать к папе.
- Мы не благотворительная организация. Я не обязана Вас отпускать, когда Вам нужно.
- Но я же выходила в выходные, работала ночами, по двенадцать-шестнадцать часов в сутки без отдыха и не тогда, когда хотела, а тогда, когда было нужно…
- Ну и что? Хотите поехать, берите отпуск за свой счёт.
- А жить на что мы будем? Вы же знаете, что когда нет смен, нет и зарплаты.
- Ищите другую работу, если Вас эта не устраивает.

Тогда, с комом в горле, Ольга несколько дней не могла прийти в себя. Поддержала мама – она взяла на себя все заботы, связанные с отцом, несмотря на то, что они давно развелись и у каждого из них была своя собственная жизнь. Это она, Ольга, должна была навестить отца. Это она хотела привезти священника для исповеди и причастия…

- Какая же я дура! - в отчаянии и раздражении говорила  по телефону Мария Ивановна. – Я вечно следую вашим прихотям! Я сегодня в снегопад через поле шла… пришла, а священник уехал… в храме сказали, что священнику машина нужна, так не поедет… я пешком к отцу… а потом на работу… телефон не работает… к бабушке нужно ехать в деревню, а я продукты не купила…
У Ольги каждое слово отбивалось болью в сердце. Одному Богу известно, как ей хотелось оказаться сейчас там, рядом, и снять эту, становившуюся непосильной, ношу с плеч своей мамы. Ольга понимала. Но что толку в понимании, когда ты не можешь оказать помощи?
- Мама, пожалуйста, оставь всё, как есть. Ты не должна, не обязана взваливать на себя это. Я приеду на машине, отвезу кого и куда надо. Прошу тебя, мамочка, успокойся.
- Что успокойся?! Что ты приедешь?! Если я договорилась уже… купила свечи, икону, наклейки… Завтра поеду к бабушке. Потом договорюсь с машиной… а за всё заплатить нужно…
Мама потихоньку начинала успокаиваться. У Ольги внутри всё сжималось от боли и беспомощности. В своём существовании она не видела никакого смысла – где бы она ни жила, где бы ни появлялась – везде за ней тянулась вереница дел и забот, которые Ольга решить самостоятельно не могла, не была в состоянии. «Когда же?! Когда?!!  Когда я смогу прервать эту череду несчастий? – мысленно корила себя Ольга. – Когда смогу обеспечить себя, сына и начать помогать маме, а не скрепя сердце принимать помощь от неё?.. Почему?!! Почему у меня ничего не получается?? У меня три образования… опыт работы… две руки, две ноги – всё, как у людей, но тогда, почему же у меня не получается ровным счётом ничего?..»
Это было полтора месяца назад, а сейчас в кабинете у Каролины Андреевны истошно играла зажигательная музыка, Ольга писала заявление на предоставление выходных в связи со смертью отца и игнорировала пристальный взгляд начальницы, с нескрываемым любопытством вглядывавшейся в лицо Ольги, где неискушённому зрителю вряд ли что-то возможно было прочесть, когда Ольга туда ничего нарочно не вписала.

Сын встретил Ольгу на пороге, взял сумку.
- Вот телеграмма.
- Бабушка не звонила?
- Нет.
- Как? – прочитав телеграмму, не поверила глазам Ольга. - Похороны завтра утром, в десять? Как же я доберусь?
Ольга, наконец, смогла отпустить на волю чувства вместе со слезами, переходившими в рыдания.
- Мама,.. - успокаивал Илья, обняв Ольгу за плечи.
- Ильюша, я не знаю, что делать? На чём же я доеду, да ещё к десяти? – немного овладев собой, искала решение Ольга.
Илья предложил:
- Позвони папе.
- Мы приехали только сегодня ночью, в два часа. Он поспал всего несколько часов, а сейчас на работе…
- А варианты?
Выбирать, действительно, не приходилось. Ольга набрала номер Ивана.
- Умер мой папа. Похороны завтра в десять. Дай машину, пожалуйста.
- Ты сейчас где? – спросил в ответ Иван.
- Дома.
- Я отвезу тебя сам. Отпрошусь и приеду.
Ольге стало немного легче. Она попыталась дозвониться до матери, но безуспешно. Илья пытался не дать Ольге разрыдаться снова:
- Мам, у неё сейчас столько дел. Вряд ли ты застанешь её дома, - озвучивал совершенно разумные мысли сын. 
Ольга собралась в дорогу за несколько минут:
- У меня нет чёрного платка, - Ольга в растерянности посмотрела на шкаф.
- Может у бабушки есть? - предположил Илья.
- Может у бабушки есть, - по инерции повторила Ольга.
Зазвонил телефон. Это приехал Иван…

Они только выехали за пределы Московской области, а Ольге казалось, прошла целая жизнь.
- Каким будет завтрашний день? – пыталась вернуться от воспоминаний к мыслям Ольга.
 Но мысли  неминуемо уносились к воспоминаниям, на три дня назад.
- Если бы я в субботу не осталась у бабушки!.. – корила себя Ольга с новой силой. - …Мы приехали утром, и если бы сразу к папе, я смогла бы поговорить с ним! …Но кто знал, что выйдет всё так? Мама сказала, что его выписали из больницы, что всё в целом нормально. Болезнь неизлечима, но кризис миновал… Мы сажали морковь, подсолнухи, огурцы... – сердце Ольги разрывалось от мелочности забот и невосполнимости утраты. - Потом с Ильёй пошли на сельское кладбище. Потом я уговорила Илью зайти в лес. Мой любимый лес… Мы так часто ходили туда в детстве с папой, - в немом оцепенении вспоминала Ольга. -  Он рассказывал мне о птицах, деревьях, траве, грибах. Казалось, он знал всё на свете… - Если бы можно было знать! Если было бы можно! – сжимался от боли мозг Ольги, - …Мы сажали огурцы, подсолнухи …Это, наверно, был знак – эта змея. Никогда, никогда раньше не видела я змей ни в одном лесу. А здесь за день дважды. …Мы посидели с сыном у озера на дамбе. Мы собирались к нему в воскресенье, в обед. Я думала об этой встрече. Я её хотела, ждала и боялась. Приехал брат и предложил подвезти. Мама позвонила соседям, чтобы открыли подъездную дверь, потому что у папы сломался домофон...
Продолжение следует