БЫ

Машина уперлась фарами в разрисованную бетонную стену, двигатель смолк, свет обратился в тень и открылась пассажирская дверь, затем водительская. Она и он вышли. Со стороны любому прохожему определенно было бы ясно, что это пара, скорее даже муж и жена. Возможно, ещё любят друг друга достаточно сильно, но уже не настолько страстно, чтобы несколько по-другому сценарию и с иным выражением лица покинуть этот личный транспорт. Она подождала пока он достал какие-то пакеты из багажника, делая вид, что принимает участие, но всматриваясь вдаль, как будто ища кого-то, словно где-то за горизонтом сейчас приземлится что-то важное, что-то значимое для всех и ей надо будет туда. Он изобразил сильного мужчину, зажимая лямки мешков пальцами, пытаясь взять всё и сразу. Они двинулись к высотному дому, в сторону их парадной, шагая так, что со стороны всем понятно их совместное проживание, но давнишнее и уже в чём-то уставшее. «Бесспорно, это семья» - подумал бы пьяный бродяга, слегка окинув их взглядом, перебирая что-то в мусорном баке неподалеку. «Молодцы, как изящно и спокойно сплочены» - пробормотали бы ангельские бабушки у самого входа в подъезд. «Вот, как я хочу» - буркнула бы юношески-неопрятная девушка своими припухшими губками, распахивая перед ними общественную входную дверь, и, выскочив на улицу вперёд них, всё более размеренно зашагала бы навстречу своей будущей семейной любви, ощущая нежный привкус гармонии и счастья, что ждёт её завтра и потом.
«Боже, как же ты сегодня изящна и как обычно, по скромному, хороша» - заласкал бы своим взглядом её, слегка раздавшийся, но достойный возрасту зад, нашёптывая эти мысли, сосед, что зашёл вместе с ними в лифт.
Они открыли дверь в квартиру, занимаясь чем-то в общем вместе, но каждый, думая о своём. Всё рухнуло в пропасть обыденности и растеклось по тарелкам в виде обычного и привычного ужина.
«Знаешь, дорогой, я пойду с девочками посижу, здесь рядом в баре, пятница же, хочу развеяться» - в какой-то момент произнесла бы она невзначай, слегка нарядившись, выскочила бы наружу за пределы этого очага и поднялась бы на четыре этажа выше, где коричневую дверь открыл бы тот самый сосед из лифта.
«А может и мне развеяться» - прыснулось бы в его сознании чуть после, и протягивая руку к телефону, он, словно задёрнул бы шторы перед всем ценным, набрал бы номер, записанный, как «Галя с работы». А затем, затем просто бы уехал в направлении весьма неплохого вечера и его эротического времяпрепровождения.
А если бы, или бы, а может так, а может иначе, но десять лет назад же было вот так.
Машина уперлась фарами в разрисованную бетонную стену, двигатель смолк. Пассажиры целовались, не открывая двери, поглощая друг друга, забыв обо всём и ещё не выключив фары.
Едва ли трезвые, вышли оба, вызвав отрыжку неприязни ряда прохожих, но обнимаясь и смеясь. «Идиотизм юношества» - прошипел бы неуклюжий бомж с помойки. «Разврат и проституция» - проводили бы взглядом, стареющие дамы у самой парадной. «Боже, как же это грязно» - произнесла бы милая девушка, открыв перед ними входную дверь. А сосед бы даже и не заметил её зад, потому что она сейчас была бы не для него.
Они бы открыли дверь в свою квартиру, побросали всё, что есть на них, и накинулись бы друг на друга так, словно хотят съесть друг друга, словно им больше ничего и не нужно, словно в этом заканчивается и начинается мир. Они бы просто, простите за мой финский, просто трахались бы, до скончания века, до начала тех самых других, что выйдут из машины по прошествии десяти лет. А можно ли так? А кем и как вы выйдете из этой машины, решайте сами.
Машина уперлась фарами в разрисованную бетонную стену, двигатель смолк, свет обратился в тень и…
SH