Красная шапочка. Небылица

           Вступление.

Трубит трубач в небес трубу,
Трубит иное время.
Запреты сняты, все табу,
Прогресс как дятел долбит темя.
Лишь неизменны,  как и встарь,
Детей желанье слушать сказки.
Не потому что в них мораль,
А потому что шоу-маски.
Нет, не забыты:  Шарль Перо,
И Андерсен, - нет, не забыты.
Чудес мечты, – как мир старо, -
Злодеев в сказках карта бита.
Живут в них великаны, гномы,
И нечисть, – всякая шпана.
Но, до того лица знакомы,
Что нет от них помех для сна:
Козлы и волки, лисы, бегемоты, -
Уже герои не из книг – кино.
Все, в диски упакованы, как шпроты,
И мир их к нам стучит в «окно».
Нажал на кнопочку, и вот, -
Нет шока, психике увечья, -
Он так похож соседский кот,
Лишь только с речью человечьей;
Нет самолётного ковра,
Ему на смену -  звездолёт.
Вор, - как и в старь, – «держи вора!», -
Сюжетный тот же поворот.
А что могло бы изменится? -
Так было, есть, и так всегда,
Будет добряк с злодеем биться.
Где счастье есть, там, близ - беда.
Акцент морали сдвинут чуть, -
Издержки времени, прогресса.
Но, это не меняет суть, -
Источник неизменный интереса.
Да, жизнь, конечно же, не сказка.
Но, только, что на что похоже,
Когда перед тобою шоу-маски,
И мимо - лица, морды, рожи?

                1.

Городов на свете много.
Есть такие города,
Словно в сказках, я и богу!-
Чудны люди и среда.

Чистота, - куда бы плюнуть?-
И плевать желанья нет.
О дурном грешно и думать.
Это - общий их портрет.

Жизнь размеренна и тиха,
Рай земной, ни дать – ни взять.
Где так тихо - мимо лихо,
Впору сказки сочинять.

И, из вот такой вот, сказки,
«Новый русский» к нам - домой.
Денег – пруд, для жизни смазки,
Страха нет, – в крови застой.

Возвратясь, купил домишко,
Что по-нашему - дворец.
Есть жена, не без детишек, -
Муж примерный и отец.

То, что в прошлом – позабыто,-
Криминальный детектив.
Было «дело»,  да закрыто, -
Сплошь и рядом, позитив.

Дочка, - та ещё, девица,-
Гордость матери с отцом.
В школу б ей ходить, учится.
Мысль об этом – в горле ком.

Потому и не ходила, –
В школах нынешних – отстой.
Учат в них одних дибилов, -
Тех,  кто не дружит с головой.

Репетиторов навалом:
«Дочь, она у нас - одна.
Жизнь, она порой, как слалом, –
Вниз скольженье, - вжик! - у дна!».

Ну, так вот: Наш господин, -
Он ведь не с луны свалился, -
Хоть и «новый русский», блин,
Значит то – у нас родился.

Жива ещё его мать,
И старушке лет не мало.
Её надо б навещать, -
Только, в лом ли, дел навалом?

Денег, раз - другой, зашлёт, -
Этим, знай что жив сыночек.
Сама б в гости – не зовёт, -
В этом плане, просто прочерк.

О нём больше из газет
Знает что живёт неплохо.
В них же, вот - его портрет.
Внучка есть – уже не кроха.

Может, в чём-то виновата?
Бог – судья, не нам судить.
Разбираться – время трата, -
Мать, не может не любить.

Вырос сын, а с ним и внучка, -
На неё б, одним глазком.
Может быть, не раз ей взбучку, -
Прикрыла бы своим крылом.

Но, гадать нам не пристало.
И однажды, к ним звонок -
Голос матери усталый:
«Ты прости меня, сынок ...»

Так, старушка собиралась
Непутёвому сказать.
А на деле оказалась,
Внучка, - ну, ни дать, ни взять.

Голосок – ручей звенящий:
«Здрасте, кто у телефона?..» -
А не сына, леденящий,
Криминального уклона.

От такого поворота,
Хоть глотай валокордин.
Прошептала тихо что-то,
Тем, добавивши седин.

Внучка в трубку: «… Вас не слышу.
Громче не могли б сказать?»
В трубке, словно скребут мыши.
Время чуть, и слышит: «… мать...

Извини меня малютка,
Твоего отца, я – мама!» -
«Извините, это шутка?
Или, Вы ошиблись, дама».

«Нет, нет! Ты меня послушай.
Да, да! Ты же - моя внучка…».
И, излила свою душу,
Не зная внучку, - что за штучка.

В телефоне тишина,
И не просто – гробовая.
В доме, девочка одна,
Что в ответ сказать не зная.

В голове её сумбур, –
Что есть правда, а что – лож? -
Много в свете старых дур,
Но, портрет отца так схож.

Отчего отец скрывал? -
Ведь у каждого есть мама.
Может в прошлом был скандал?
Но, не криминал ведь – драма.

Если так, нужно помочь.
Дочка я, или не дочка?!
Кто отцу поможет? - дочь!
Так решила я, и – точка.

И в ответ своей бабуле:
«Адрес свой вы мне скажите.
Ждите, прилечу я пулей.
А отца … уж, извините».

Записала адресок,
Стала спешно собираться.
В первый раз, хоть на часок,
Есть родня - с ней нужно знаться.

Что одеть? То, не проблема, -
Как в приличном бутике.
По сезону выбрать тему, -
Лето, ярко, налегке.

Первый раз, и без охраны, -
Да и кто б подумать мог?
Бейте ж в бубны, барабаны!
Помоги девчонке бог.
 
               2.

Уж собралась выходить,
Да мысль в лоб, – остановилась.
Чтоб добраться, чем платить? -
Мысль проблемой обратилась.

Но, и это не беда, –
У родителей в комоде.
Мама брала там всегда.
Воровство? Нет, как бы, вроде.

Первый раз – благое дело.
Если так, за то простят.
И взяла пол пачки смело, -
Их в комоде, как опят.

Шляпку красную с кровати, -
Точно, в пору - красота!
Лето жаркое, и кстати,
Красный цвет – её цвета.

Вся она, как маков цвет,
И в жару - в огне желанья.
Взрослая - шестнадцать лет, -
Что ей, в миг сей, расстоянье?

В сумку брошены манатки:
Пудра, зеркальце, помада.
Всё то, мамины остатки, -
Женский род, и им так надо.

Звали девочку - Нинель.
Если, то, по-русски – Неля.
Вся в отца - поставив цель,
То, дойдёт до своей цели.


Да и в помощь ей прогресс, –
Навигатор на «мобиле».
Город, он почти как лес, -
Хоть язык, всё в той же силе.

Да вот, выйдя на дорогу,
Сразу ей и не понять -
Двигать вправо, влево ль, ногу.
Кто бы мог ей подсказать?

Видит, древняя старушка,
А верней сказать – Яга, -
На скамейке у избушки.
На неё, как на врага,

Смотрит пристально, с прищуром.
Неля к ней, - других ведь нет.
Чтобы сблизится культурой,
Не дойдя, рукой - «Привет!».

«Извините, бога ради,
Что тревожу Ваш покой …»
И тут, словно в сказке, сзади
Грубый голос басом: «Ой!

Неужели в гости к нам?
Погляди мамуль, принцесса!» -
Дядька пьяный, пьяный в хлам,
И не бритый, как из леса.

«Извините, ради бога.
Я хотела Вас спросить:
Где здесь «главная» дорога?
Очень нужно мне спешить.

Кстати, с Вами мы соседи.
В раз другой Вам будем рады.
К бабушке спешу я, леди».
И, сработала тирада:

Чуть ровней согнувши спину,
Обалдев, от слов девицы,
И с улыбкой Буратино,
Дядька: «Ха, я из столицы!

Наш «сельмаг»  давно закрыли.
Ну а город – в двух шагах.
Был колхоз, да его «слили», -
И рукою сделал взмах.

Подними глаза красотка,
Мы почти уж в нём живём.
Вон! - высотки… Нам бы – водки,
Есть земли кусок – пропьём».

Подняла глаза девчонка,
И в тот миг всё поняла,
Сколь была граница тонкой,
От столицы до села.

Чуть поодаль, выше леса,
Ряд высоток, – окон блеск.
Наступлением прогресса,
Тишине  на смену - треск.
            
Поблагодарив соседей,
Неля к лесу, как к вратам.
Улыбнулась в след ей «леди»,
Ртом, где место быть зубам.

               3.

К лесу Неля, и… - о боже! –
Лес, как из страны чудес.
Вдоль дороги, хлам, и рожи, -
Слабой психике, враз, стресс.

Только нашей героине
Нипочём, ни смрад, ни лица.
Раньше мимо, на машине
Пролетали,  словно птица.
 
И попробуй разобрать
Жизни странные детали.
Лишь отец, порой: «Ну, мать!
Как они меня достали…».

Ну а тут- лицом к лицу
Неприглядная картина.
Словно мир пришёл к концу, -
Люди, уж не люд – скотина.

Как бы ни было, вперёд, -
Для неё, то, не преграда.
Даже всё наоборот,
И экстриму она рада.

Не заметив, метров сто,
Нос заткнув, и без дыханья,
Прошагала место то, -
Сохранив тем обонянье.

И…  как занавес раскрыли
Перед ней в одно мгновенье:
Мимо мчат автомобили, -
Мир иного измеренья.

Параллельные миры, -
Грань меж ними так тонка,-
Незаметны  до поры,
И до случая, пока

Лик Фортуны улыбался.
Но, однажды, вдруг, и…  опа! –
Словно в сказке оказался, -
Где лицо было, там - жопа!

Город  этот, он – не тот, -
Не свихнёшься в нём от скуки.
В нём, нельзя, разинув рот,
На груди сложивши руки.

Доверяй, но проверяй,
Даже  близким тебе людям.
Словно мантры всюду - «дай!» -
Нищим дай, и даже судьям.

Город видела в окно
Папы с маминой машины, -
Безопасны, как в кино
Неприглядные картины.

Нет того, что было там -
Шика, блеска, разноцветья.
Но, такой же шум и гам,
Двадцать первого столетья.

               4.

На «мобиле» адресок, -
Ждёт её лицо родное.
Но, пред ней не городок, -
Нечто, очень уж большое.

И не видно праздных лиц, -
Озабоченные лица.
К ним с простым вопросом «блиц»,
Это, видно - не годится.

Впрочем,  думать что, гадать –
Быть должны такси, на нём.
Только где? – их не видать.
Город новый, незнаком.

Не Нью-Йорк, и не Берлин,
И не Сингапур он даже, -
Подними лишь руку, блин,
Там они - уже на страже.

Кто бы, может, растерялся,
Но она – отцова дочь,
И его ей ум достался.
Главное – унынье прочь!

Пораскинувши умишком:
Чтобы город пересечь,
На машине, это – слишком,
И игра не стоит свеч.

Коль имеет город честь,
И зовётся он столицей,
Значит то - метро в нём есть, -
Без него – без крыльев птица:

Миллион туда-сюда,
С одного конца – в конец,
Плоть людскую поезда
Прямо мчат, и в круг колец.

Так зачем время терять?
Тут же, первого мужчину
За рукав, не глядя - хвать, -
Видя только его спину.

В тот же миг и испугалась,
От бестактности в культуре.
Пустячок, такая малость
Ей не свойственной натуре.

И, как вкопанная встала,
Глазки к небу – Боже мой!
Вечность так бы и стояла.
Но, как гром над головой,

Слышит голос сверху вниз,
Мелодичный баритон.
Перед ней стоит «маркиз», -
Лёгкий головы наклон.

Носом к носу, к глазу глаз,
В горле ком, и нет дыханья, -
Где он, чем дышала – газ?
Тот, пред ней – весь знак вниманья:

«Да, я слу… Вы мне…» - И сам,
Перед ней остолбенел.
Верь - не верь, своим глазам.
Стул подставили бы - сел.

А виной, тому – стрела,
Что пронзила оба сердца,
Пущенная  из-за угла
Луком белокрылого младенца.

               5.

Ох, уж эти шалуны!
Что ниспосланы,  с небес.
Колчаны их, стрел полны.
С виду - ангел, в деле – бес.

Словно дети без пригляда, -
Им бы поазоравать.
Кому – божия награда,
А кому, то -  беса дать.

От того что стрел навалом,
Мечут их в кого придётся:
Молод – в сердце, в печень – старым, -
Всем живущим достаётся.

Всем, от мала, до велика.
Но, любовь не однозначна,
Очень даже многолика, -
Есть в ней «брак», и есть – внебрачно.

Смысла в ней, как желудей
На дубу, и вековом, -
От страстишек, и страстей,
До любви, что как фантом:

Вспыхнет в сердце как зарница,
На мгновенье, и - во мрак.
И, была ль она, иль снится?
Был не глуп, вдруг стал – дурак.

От любви глупеют люди, -
Не всегда, но так бывает, -
Когда настежь твоя грудь и
Чувства разум вытесняют.

Ну, так вот: Стрела Амура, -
В ней была такая сила, -
Он не глуп, она - не дура, -
Оба сердца, в раз, пробила.

И от этого удара
Сердца стали странно биться,
Оба лишились речи дара.
Надо же, тому случится…

Кому - век, а им – мгновенье.
Вмиг промчала немота,
И в обоих нетерпенье:
«Это – Он?..», - «Она ли – та?…».

Дальше, как из небылицы:
Оба молоды, красивы.
Головам как не вскружится
От мгновенной перспективы.

Первым начал кто, - не суть, -
Познакомились мгновенно.
Держит он туда же путь,
И укажет непременно

Ей, ту улицу, и дом,
Где живёт её бабуля.
А метро? - тут, за углом.
Их доставит оно пулей.

               6.

С нею ясно. Кто же – он?
Нет, не принц он, и не нищий.
И не так чтоб Аполлон,
Хоть приличны кулачищи.

Коренной столичный житель,
Лет, примерно, двадцати.
Не дворец его обитель,
Хоть этажности  пяти.

Да, банальная «хрущёба»,
И в ней с мамою  - «нора».
Но, чтоб в ней не жить до гроба, -
Он, не гопник со двора, -

Молодец, пошёл учиться
Куда надо, - бог ум дал.
Мысли не пока, женится -
И той, самой - не встречал.

Да и то не вышло время, -
Деньги нужны, и работа.
Сила есть, и труд не бремя, -
Не воротит нос от пота.

Есть что нужно -  его руки,
Очень правильно растут.
С детства, не страдал от скуки,
Нужна помощь – тут, как тут.

Любопытство -  его хобби, -
Всё бы знать, да всё бы мочь.
И в душе нет места злобе,
Зависть чтоб, любую – прочь.

Что есть жизнь, то, не по книжкам,
Знал наш юный молодец.
Не страдал ни в чём  излишком, -
В неизвестности отец.

Без мужчины, дом – не дом.
Ну а коли так случилось,
То, мужское всё на нём, -
Чтобы маме легче жилось.

Для него дороже мамы,
Женщин нет ещё на свете.
Это ли не грани драмы? –
Хорошо - пока мы дети.

Но, о том в нём нет помину,
Ведь всему своя пора.
Жизнь коварна, ставит мины,
То – не детская игра.

Но о том сейчас не речь, -
Поворотов в жизни много…
Рекам – своим руслом течь,
Что проложены им Богом.

Всё, так есть. Да вот забыл
Произнесть имя героя.
Имя его – Даниил, -
Очень сказочно, не скрою.

В просторечии, просто - Даня,
Средь друзей короче – Дэн.
Внешность его б на экране,
Очень  даже звёздный «мен».

Только он простой и скромный,
Носа вверх не задирал,
Не смотрел с улыбкой томной,
Ложный слух, всяк, пресекал.

Ну а тут, случилось что-то, -
Сам, себя же, не поймёт:
Про себя, и ей он: «Кто ты? -
От чего душа поёт».

               7.

Городов на свете много,
Любят люди города.
Кто в них прячется от Бога,
Совесть прячут от стыда.

Каждый в них своё находит, -
Одиночество ли, братство.
День и ночь люд колобродит, -
Носом к носу честь и гадство.

К боку бок дома до неба,
Под ногами - не земля.
В городах не сеют хлеба, -
Города,  другого для.

«В тесноте, да не в обиде» -
Поговорка не для них.
Холод душ, как в Антарктиде,
Каждый пятый, точно – псих.

По дорогам  как бизоны
Стадом тянутся машины.
Пешеходные же зоны,
Как болото в ряске тины.

Столь народу - пруд пруди!
Молча, все спешат куда-то.
Не зевай, не упади, -
Равнодушьем всё объято.

И, чтоб снизить напряженье,
В Земли-матушки нутро.
И туда, и там – движенье,
Под названием - «Метро».

Как кроты ходы нарыли,
И в них - «птицы-поезда».
Пробок нет автомобильих, -
Настоящая езда

То, есть – быль, не небылица.
Небылица в этот раз, -
Надо же, тому случиться –
Рука в руке, и к глазу глаз.

И одно их направленье,
И желание - одно.
Может это проведенье?
Вверх поднимет ли, на дно?

То, признаться, сам не знаю.
Знает то, один лишь бог.
На него и уповаю,
Чтобы мне, и им помог.

               8.

Вход в метро – в земле «дыра», -
А в «дыре» людоворот.
Как во двор, и со двора
Волнами течёт народ.

Стены серые, в граните,
И вдоль них как мухи, лица.
За сравненье извините, -
Им, не нужно торопится:

Кто с протянутой рукой,
И лицом что схожа с рожей,
С молитвой, как за упокой, -
В желаньи душу растревожить:

Тут же, «бравый» молодец, –
Инвалидная коляска.
«Голубой берет» - боец.
По душе, как миной встряска.

Всё при нём, – не видно ног, -
На картонке: «Я – афганец».
Больно молод, как так мог? -
Мысль занозою, – засранец!

Только в спешке, недосуг -
Быстро мелочь из кармана:
«На, держи. Прости уж, друг…» -
О прошедшем  память раной.

Рядом - пьяная девица
Вызывающего вида.
Чёрте знает, чего жрица, -
На весь мир в глазах обида.

Дальше: бабушка с мешком,
Дед играет на гармошке.
Все вдоль стеночки,  рядком,
Собирая денег крошки…

Слово за слово, и вот:
Вход в метро - их цель движенья, -
Как раскрытый жадный рот,
В себя, и тут же - отвращенье.

Так, в метро бы и вошли,
Всё знакомо и привычно.
Тут же, как из-под земли,
Человек, верней – частично.

Без руки одной, без ног,
Героиню за рукав.
Каркнув: «Помоги Вам Бог!», -
Чуть, казалось, не упав.

Отнялись у Нели ноги,
И дар речи вмиг исчез, -
Так смутил её убогий, -
Жить как можно, так вот, без!..?

Миг, и сумочка открыта,
И в руках её купюра.
Точка! - карта её бита, -
Как ни умна,  девка – дура.

Нет купюры, и нет лиц, -
Перед нею только руки.
Словно стая юрких птиц, -
Очень даже они юрки.

Лишь одна рука, и с силой
С места её сорвала.
Был иной бы, не простила, -
В тот момент была так зла.

Но, то был герой наш - Даня.
Он то, знал тому итог,
Меж добром и злом знал грани,
И того кто был без ног.

Этот цирк - не шапито,
В нём артисты, будьте нате,-
Вечером, без ног в авто,
И в квартирку на Арбате.

Ну а наша героиня -
Ангел во плоти, - ну просто.
Если проще, то - разиня, 
Не зная нашей жизни ГОСТы.

Простота, совсем не грех.
Край добра, порой - помеха.
Там где слёзы - там и смех,-
Чередой, за вехой веха.

               9.

На другом конце столицы,
В это самое же время,
Старушонка суетится.
Суета праздна – не бремя.

Звали бабку - бабой Верой,
И знал бабушку весь дом.
Бабка - бабкам всем  примером, -
Лет не мало, да с умом.

Обратись – совет по делу,-
Не осудит, но простит.
Мудрости в тщедушном теле,
Словно Господь ей говорит.

Да, такого не бывает,
Ну а с ней – такое есть.
Кто б её знал – уважает,
Лейтенант сосед, ей - честь.

Лишь одна с ней незадача,
И того им всем, не знать -
По ночам старушка плачет, -
Сына вышло потерять.

Миг, когда недоглядела, -
Этот грех, как крест несёт.
Видит бог, добра хотела.
Только ж бога кто поймёт?

Что могла, то, отдавала, -
Сердца  жар, души тепло.
Как понять – то, было мало? -
Всё сквозь пальцы утекло:

Потеряла мужа рано,
Рано сын покинул дом.
За одной другая рана,
Но, добро не стало злом.

И тут, надо же случится, -
Не ждала, и вот те, раз -
Радость в дом её стучится.
Видно, видит божий глаз.

Помолясь, за дело Вера.
Красна хата – пирогами.
С тем, на стол мучицы меру, -
Быть с капустой им, с грибами.

Небогат дом, да вот - чист,
Как сама чиста душой.
В небесах трубит горнист,-
Коль плясать нет сил, так пой!

В гости кровушка родная, -
Ветер свежий перемен.
Как у них там, всё прозная
Станет легче жизни плен…

              10.

Время, время! – нам, как снится,
И свои в нём измеренья:
Радость пролетает птицей,
Век – печалям и терпенья.

И всегда всему конец
Как-то быстро наступает.
Кому под сердце - свинец,
Кому – иначе, кто знает?

Тем, и живы, в том и суть, -
Живы, пока есть надежда.
Время вспять не повернуть,
Как не быть, тому, что прежде.

Но, коль есть мечта, она,
Нам порой, как свет в тоннеле.
И на столь она сильна,
Что приводит к нашей цели.

Стар ли, млад, - у всех одно –
Жизнь прожить бы без печали.
Только это, как кино -
То, что сами наснимали.

Сценариста ж нашей жизни,
Как в конце всего, итог, -
Видеть нам, на нашей тризне,
В титрах, имя его – Бог.

Между тем, наш поезд мчится,
Время сквозь и расстоянье.
Очень нужно торопиться, -
Судьбоносное свиданье.

Только вот, наши герои,
Словно бы о том забыли.
Им, как нет толпы – их двое.
Ещё б миг, и проскочили,

Мимо нужной остановки.
Но, вмешалася Привычка.
У неё свои уловки, -
В темноте, как вспышка спички,

Мысль – пора и выходить! -
Как-то так, само собой.
Неля вдруг: «Что подарить? -
Прост вопрос, да не простой, -

Головной убор, браслет…
Платье? Нет. Может картину?
Дань, как ты, я жду совет».
Нужно видеть Дани мину.

Парня, словно разбудили,
И проснулся наш мальчишка:
«Встреча, остаётся в силе.
Но браслет, картина? - слишком!

Извини меня конечно.
Ты - отличная девчонка.
Да немножечко беспечна.
Эта тема, скажу - тонка.

Ты жила, как всем бы надо, 
Что желал бы себе всяк.
Но, жизнь видела с фасада.
Да вот всё, увы - не так.

На вопрос, ответ мой прост.
Впрочем, его знаешь ты.
Меж людьми наводят мост,
Вместе скажем, кто?… Цветы!!!»

Над толпою громкий смех,
Кто-то даже обернулся.
Эскалатор к свету, вверх.
Был вопрос – как шарик здулся.

И, прошла всего минута -
На руках её ответ.
Сленгом молодёжным – «круто!» -
Пред лицом Нели - букет.

Это, скажем прямо – чудо, -
Не небесное, земное.
Он, как будто ниоткуда.
Объяснение, простое:

У дороги, в стороне,
Торг вела Дани соседка.
Речи нет - цветов цене, -
К ней захаживал, нередко.

Мамы старая подруга, -
Помогал и ей не раз.
Вот и плата за услуги, -
Пуст пред ней с цветами таз.

                11.

Кто-то весел, кто грустит,
Кто - уставясь в одну точку,
От депрессии «торчит».
Дарят, кто - цветы, кто – почку.

Кто – решил, а кто – решает,
Кто – решился, кто – лишился:
Кто – обрёл, кто – обретает, -
Папа Нели - торопился.

Ждут его, - забита стрелка, -
Дело стоит миллион.
Полукриминальна сделка, -
Такова Жизнь и Закон.

Он и рад бы по закону,
Очень был тому бы рад.
Только, не пробить препону, -
Всюду требуют «откат».

Ухо сохнет от «мобилы»
Отдавая указанья.
В трубку, то рычит гориллой,
То – как просит подаянья.

Как в театре: он – артист,
Пьеса жизни – мелодрама.
И вопрос: кто сценарист?
И оркестра где, та яма?

Зазвучит в сей миг какая,
Из той ямы оркестровка –
Похоронная, блатная?
Свет софит слепит, так ловко,

Что невидно дирижёра, -
Ни лица, ни рук, их взмаха.
Интуиция – опора,
Смелость, ум – средство от страха.

Только он, с того десятка, -
Знает где, кому, и как:
В лоб кому, кому дать взятку.
Время с местом - всему знак.

               12.

На дисплее телефона
Имя дочери, с гудком.
Дочь – святое, вне закона.
И тут вдруг, как в горло ком.

В ухо чей-то хриплый бас,
Издевательски: «Привет!».
Сердце, словно медный таз,
И слов нет тому в ответ.

Вот и всё - весь разговор, -
И пошли гудки сплошные.
Слово то, как приговор, -
В миг дела стали пустые.

Глыбой стал вопрос один:
Что случилось, и как быть?
Чередой страшных картин,
Как в кино – могли убить.

Только это - лишь мгновенье, -
Трезвый ум, он разберётся.
Может это представленье? –
Дочка шутит, дочь смеётся.

Номер набран – недоступен.
Вновь, и вновь – не дозвонится.
Может впрямь случай преступен? –
В жизни всё может случиться.

Новый номер: «Дорогая,
Где ты, как твои дела?» –
Он жене, не излагая
Суть и панораму зла.

Слышит что: «Ах!  Я в салоне.
Маникюр, «оф», педикюр.
Знаешь, от жары и вони…
И ещё… Я от кутюр…»

Речь её, на сердце рана, -
Прерван резко разговор
Кулаком, - как гвоздь тараном.
Времени нет слушать вздор.

И на газ, - время дороже,
Нет цены ему в деньгах.
«Пронесёт - к ней стану строже» -
Сам, весь словно на гвоздях.

Может в «орган» обратится?
Бред! В глазах с ехидством мент,
Скажет: «Папа, а не снится?..»
Сам же – жлоб, и импотент.

Загнан в «пробку» как в пробирку:
«Танк бы надо прикупить!
Не найти ни щёлку-дырку.
В пору, и пешком ходить…»

Так папаша героини,
В матерщине и поту,
Словно на пехотной мине.
(Прости Господь за прямоту).

               13.

Всем даётся от рожденья,
Что зовётся - «голова».
Чтоб имели Веру, Мненье…
Только с этим вот - едва.

Не простое это дело,
Иметь, то, что не поднять.
Не имеют они тела,
Не купить и не продать.

В общем, не материальны,
С тем, ни Вера и не Мненье.
От того, не актуальны, -
Беспокойство в них, сомненье.

Можно жить и «безголовым», -
То есть, с головой, но - без…
Быть на многое готовым,
Перешагивая чрез…

И ещё: даются руки, -
А без них уже, никак!
Голова, то больше - звуки,
Руки, - как пример – кулак.

И без слов всем всё понятно, -
Заменяют звук, движенья.
Псих, и тот, в миг адекватно
К вам проявит уваженье.

Если же вы головастые,
В тоже время безголовые,
Рядом могут быть - рукастые,
К вам в карман залезть готовые.

Речи мы ведём учёные, -
Но по «фени» мы не «ботаем», -
А вот пальчики точёные,
Без мудрёностей работают.

Нам важны дела сердечные,
Нам важны - закон, мораль и …
Они с точностью аптечною
Вас уже и ошманали!

Так к чему я? Да к тому,
То, что наша героиня, -
Не по сердцу и уму -
В простоте своей - разиня.

Только Даня отвернулся,
На минуточку исчез -
Телефончик умыкнулся,
Вор в карманчик к ней залез.

Ручки с пальчиками, мило,
Змейкою, туда-сюда.
Был, и нет – исчез «мобила»,
И понятно – без следа.

Был воришка, не мальчишкой,
Дядькой был преклонных лет,
Промышляя мелочишкой.
Он то, и послал «привет».

Шляпка красная девчонки,
Так пленила его взор,
Что своей натуре тонкой
Разум дать не мог отпор.

Красный цвет – сигнал тревоги.
Только, рук не удержать, -
Куда руки, туда ноги, -
Душе вора - божья дать...

Спринтер скоростью живёт,
Счастлив наркоман от дозы,
Рыбак – в миг, когда клюёт.
Остальное – жизни проза.

Счастье, это лишь мгновенье,-
Очень часто - как экстрим.
Но, за эти проявленья
Кто и жизнь пускает в дым.

В общем, не наживы ради,
Был украден телефон.
Лишь, не ведал того дядя,
Красный цвет – это, закон!

Ну да ладно, с ним, с вором, -
Незамечена пропажа.
От восторга, в горле ком.
В благодарность, слов нет даже.

И вот с этим вот, букетом,
Пара дальше держит путь.
А отец - с больным «приветом» -
Как бы «пробку» обогнуть...

Кто-то в счастье, кто – в печали,
Кто – хихикает под нос.
Жизни странные детали,
Выйдет что с того – вопрос!

               14.

Свой район, здесь, всё родное,
От лица бомжа до кошки.
И дышать здесь легче втрое.
Цель близка, ещё немножко

И, вот улица и дом
Как и многие в округе.
Его надо бы на слом, -
Сер фасад, окна в испуге.

Только, так у нас ведётся –
Жить в нём будут до тех пор,
Пока что в нём не взорвётся,
Или стены как забор

В одночасье что свалился, -
Как-то враз, - столбы подгнили.
Вышло б так, кто б удивился? -
Ведь иначе и не жили:

Вход в подъезд, как рот той бабки,
Что вначале повстречали.
Под ногами крошки кладки, -
Выходной, не убирали.

И внутри - видок пещеры,
Стены - скальный вернисаж,
Со времён Советской эры.
Дух захватывает  аж.

Да, вот! Вот - их цель движенья,
В двух шагах – этаж второй.
И тут вдруг оцепененье,
Неля Дане, тихо: «Стой!

Я, конечно, не трусиха.
Скажу больше – я, в отца.
Только, как-то я, уж лихо, -
На глазах сойдя с лица.

Что скажу при первой встрече?
Да и имени не знаю».
Даня: «Ну, гасите свечи!
Я от смеха умираю».

И нажал дверной звонок
Крепко сжав девчонки руку.
За дверьми шуршанье ног,
Руша тем и страха муку.

Дверь тихонько отворилась,
И пред ними – ох, и ах! –
Фея в возрасте явилась,
Седин пряди в волосах.

В платье лёгеньком из ситца,
И росточком - меньше внучки.
Добротой лицо искрится,
И к щекам прижаты ручки.

В общем целом, как из сказки, -
Таких,  в жизни, не бывает.
Может, и сгущаю краски, -
Пишет кто, тот, привирает.

«Боже мой, как вам я рада!
Что ж стоите за порогом…».
И как в рай вошли из ада,
Словно бы на встречу с богом.

               15.

На другом конце столицы,
В это самое же время,
Вырвавшись из «пробки» мчится
Наш герой-отец, чьё темя

Дятлом долбит всё вопрос,
Оставаясь без ответа.
Жизнь, так словно под откос, -
Тот «привет», как с того света.

И он, как Шумахер тот, -
Славно, что живым остался,
Встречный не задев народ.
До дому, всё же добрался.

Душ холодный жар унять,
На  «гора» свои все связи.
Ответ найдёт. То, как пить дать, -
Есть свои, в «князьях» и  «грязи».

Двадцать первый век. А он,
Очень даже не двадцатый.
В нём, никто не защищён, -
«Паутиной» всяк объятый.

Электронное «досье»,
Это вам не в папке «дело».
И не то, что б о ворье -
У кого чего болело.

Есть такие, что всё знают:
«Уши» - в стенах, в небе - «глаз», -
Слушают и наблюдают,
Защищая нас от нас.

Если нужно проследить
Траекторию движенья, -
Им, как два и два сложить,
Как таблица умноженья.

Тем и карта вора бита, -
Включен, и пошёл процесс.
Информация вся слита, -
«Глаз» за ним следит с небес.

Та «мобила», как «жучок»
С ним в кармане -  с «чёрной меткой».
Да вот знать о том, не мог,
Что под колпаком «разведки».

И пройдёт немного время,
И уже ему: «Привет!..».
Долго будет чесать темя,
Не найдя на то ответ:

Как случилось? – повязали.
Странно, то, что не менты.
Бить – не били, отобрали.
От душевной простоты?

Да уж, нет. Скорей - купились
На ту сказку, мол – нашёл,
У метро…. И извинились,
Прошептав: «Ну, ты – козёл!».

               16.

Сколько смысла в слове СВЯЗЬ!
Связь людей, и связь времён.
Как рыбацкой сети вязь, –
Всё, и всяк в неё вплетён, -

Род людской, с времён Адама.
Ей мы связаны незримо.
Вот такая панорама.
Только, мысль невыносима,

Что в родстве и с тем, и с этим,
Кто по факту – человек.
И границы себе метим, -
Не видал соседа б век.

Если кто в чём превзошёл,
Или чья-то выше крыша, -
Слабый то, иль сильный пол,
Дух родства едва ли слышит.

Балансируем на грани,
И без этого – никак.
Истину ища в стакане, -
Где их, истин – просто, мрак!..

               17.

Кто бы знал, – никто не знает, -
Потеряешь где, найдёшь?
Знак вопроса душу мает, -
Правда где, и что есть - лож?

То, что душу чью-то греет,
От того, другим – озноб.
Кто - кричит, а кто-то  блеет.
Знак вопроса – чешем лоб.

Будь с лицом ты, или рожей,
Будь с сумой, или мошной,
Вроде, как бы, и не схожи?
Схожи все - мечтой одной:

Жизнь прожить - не зная боли,
Если умереть – во сне.
Не иметь ни в чём неволи,
И достаточно – вполне.

Но, такого не бывает, -
Если есть, то – в небесах.
А кто был там? и то знает,
Потому как – все, в грехах,

В большей, или меньшей мере, -
Ангелы здесь не живут.
Нет доверья даже в вере, -
Как бы ни было - все лгут.

Так и героиня наша,
Чрез порог переступая,
То не знала, что папаша
Думал в час - дом покидая.

Оставляя мать одну,
Обещал ли ей, вернутся?
«Как бы ни было – верну, -
Пусть то будет безрассудство!».

Глядя бабушке в глаза,
Неля так себе сказала.
То заметив, как слеза
Между пальцев пробежала.

Комом чувства что внутри,
Внешне – просто рот раскрыт.
Разум ей: «Ну, говори!» -
Прищемил язык ей Стыд:

Как зовут её - не знает.
Ужас холодом обдал.
И вновь Даня выручает,
Просто - «Бабушкой» назвал.

Просто «бабушка», и точка.
И прошло оцепененье:
«Сына вашего я дочка…».
Баба Вера: « Нет сомненья!..».

И все дружно рассмеялись.
Даня: « Ну а я живу, здесь, рядом…».
Внучка с бабушкой обнялись.
Даня, тихо так, и задом.

Как-то стало вдруг неловко, -
Может лучше им одним?
Но, замечена уловка:
Баба Вера, вдруг: «Горим!»

И спустя ещё мгновенье:
«Да не мы, а пироги.
Хотя, впрочем, есть сомненья.
Ну-ка, парень, помоги.

Что стоишь как не родной?
Ах уж, эта молодёжь!
Марш на кухню, стол накрой.
Пироги пока - нетрож.

Кстати, как тебя, герой?
Меня – Верою Петровной».
Груз с души Нели долой, -
Имя, отчество, по полной.

И так стало ей легко,
Словно вечность с нею знались.
Жаль лишь, папа далеко, -
На мгновенье опечалясь.

Неля к сумочке. Сейчас,
Позвоню отцу. И - боже! -
Лик Фортуны, в этот раз,
Оказался  - «Козьей рожей».

Видит - сумочка пуста.
Как же так? – недоуменье, -
Мостик был, и нет моста, -
Их с отцом соединенья.

С языка сорвалось: «Ой!
Точно помню что брала.
Ведь он был всегда со мной,
Где, когда бы, не была.

Папы в этом был наказ,
На тот случай – потерялась.
За день звонит, и не раз.
А тут - связи нить порвалась!

               18.

Снова  дятлом я о Связи:
Есть ещё одна, то – кровь!
Та, что в генах наших базе,
Словом кодовым – Любовь.

И у папы, и у дочки,
Забурлило, застучало,
И пошли «тере» и «точки»,
От природного начала.

У отца в мозгу замкнуло,
На вопрос - пришёл ответ:
Вспомнил мать, и с места сдуло,
Словно не было тех лет.

«Пусть и многим виноват, -
Завещал Господь прощать.
Да, конечно же, я – гад,
Но и сын, а она – мать!..

Повзрослела дочь, и вот, -
Мог ли ждать чего иного? -
Вот и вышел поворот,
Как ни пас её он строго.

Наступило видно время,
По счетам своим платить.
Может к лучшему?  Сняв бремя,
Легче станет всем им жить».

На обочину машину, -
Ею пробок не пробить.
И в метро - лягушкой в тину, -
Если хочешь время слить.

Расстояние – преграда, -
На метро куда быстрей.
Да и сердце вспомнить радо
Прошлое, тех дивных дней.

Когда не было забот,
И потери – не потери.
Да и был иным народ,
В ложной, может быть, но - в вере.

Зависть чтобы, и гордыня? -
Были тоже, их не скрыть.
Те, что обрели же, ныне –
В них иные, Стать и Прыть.

Кто – обрёл, кто – потерял, -
Всё смешалось, непонятно.
Тот, кто был никем, вдруг стал,
Тем, иным ли – многократно.

Деградация, прогресс ли,
Шаг вперёд, или назад?
Всё иначе было б, если …
Так ли, иначе, он – гад!

Надо было, да не смог…
Сам себе: «Попутал бес».            
Следом:  «…помоги мне бог,
И спусти меня с небес!».

Вот и станция - знакома,
Воздух тот же, тот - гранит.
В двух шагах уже от дома, -
Память прошлое хранит.

Ощущение потери, -
Дорогого не вернуть.
Словно в юность, настеж двери, -
Стыд с Тоскою щемят грудь.

Сделал шаг – назад нет ходу, -
Время камни собирать.
Не амбициям в угоду, -
Нет дороже – дочь и мать!

И как спринтер, по наклонной
Эскалатора, вверх, к свету.
Матеря себя отборно,
Словно оседлав комету.

Не заметив как промчал, -
Вот и дом, подъезд, порог.
Дверь как точка всех начал, -
То, что в своей жизни смог.

Сердце молотом в груди,
Словно в дверь - в грудную клетку:
«Мама, строго не суди.
Вышло что – по-малолетке!..»

Так он скажет в оправданье, -
Может быть, если придётся, -
Извиняясь за страданья.
Зная - мама улыбнётся.

И обняв его: «Прощаю! –
И от радости заплачет –
Да сынок, всё понимаю…»
Разве может быть иначе?

Кнопка на стене как точка.
Он её сейчас нажмёт,
И на встречу - мать и дочка...
Тот, кто ищет, ждёт - поймёт.

Вот и я дошёл до точки.
Что могу ещё сказать? -
В описании лишней строчкой.
Не добавить, не отнять...

               Конец.                2011 г.