В копилку прошлого черновики

Тот, кто её окликнет, с улыбкой глянет,
считай, уже приручил…
Ей прошептать бы ему: не называй меня
именем тихим, молчи.

Он не в ответе за то, что любого,
кто так её позовёт,
она считает дарованным ей судьбою,
и для него и живёт.

С три короба напридумает и мечется,
от счастья ища ключи.
Она ведь считает, что всегда в ответе за
тех, кто её приручил.



***


Где мы ещё рискуем с тобою не встретиться? –
спросит неслышно его между строчек в письме –
голуби в небыль стремятся по птичьей лестнице,
время к зиме…

Нет, не печалься, бояться нам больше нечего,
мы же теперь неразрывны везде и всегда.
В чашку кофейную небо впадает вечером,
но не гадай…

Не улечу я, ветер волос переменчивый
сплёл меня с нитью, которую ты рисовал.
Нить между нами тянется тонко, доверчиво
в сны и слова…


***

проще найти не писавших
о кораллах, кларнетах,
плачущих танях,
ночных аптеках и фонарях
и проч.,
чем тех, кто не пытался бы
расписать в стихах, кто и что –
человек человеку...
но зачем придумывать горы метафор,
когда единственно верно одно:
человек человеку – человек.
с этим можно поспорить,
потому что это, возможно,только
для меня точная формула:
как сложно бывает порой найти
в человеке человека...

когда-то я сетовала на то,
что нет точных рифм
к слову счастье.
есть – сказал мне один
прекрасный неизвестный поэт,
пишущий верлибры,
есть единственно верная –
счастье.
и это настолько точно, что
неоспоримо



***

Вечер жизни был в самом начале,
и весёлая песня лилась.
Так откуда здесь взяться печали,
но она ниоткуда взялась.

Горьких песен не пел ты и после,
хоть гитара грустила порой.
Но в глазах заплутавшая осень
создавала печальный настрой

проникающей в глубь ностальгии
не по милым былым временам,
а по нам, бывшим в прошлом другими,
и как будто оставшимся там.