Под гитару не грешно
В песнях пьяных деву облюбовать.
И себе уж не слабО разрешить
Хоть разок свой голосок надорвать.
Всё пройдёт, но ты держись, корешок.
Жизнь одна дана на все времена.
Наливай давай-ка на посошок
С облепихи сладкой чарку вина.
Этот новый, хвоей пахнущий, дом
Без единого сколочен гвоздя.
Всё сгорит бесследно. Ну а потом -
Плачь подруга, от меня уходя.
В людях я ещё не разобралсЯ.
Видно, дед меня не довоспитал.
Он по пьяни за двухстволку бралсЯ
И в овчарок он, не целясь, стрелял.
Никогда мой дед собак не любил,
Никогда их не жалел и гнал прочь.
А однажды он одну застрелил,
А потом не спал, проплакав всю ночь.
Я, мальцом, его не допонимал,
За собак стоял горой, как герой.
За собак боль на себя принимал
И за них мне попадало порой.
Ах, непонятый ты мой, ах, родной,
Лагерями изрубцованный, дед!
Помнишь ты, что за твоей сединой -
Девятнадцать зарешётчатых лет.
Помнишь ты себя. И кровь на снегу.
Боль, овчарками покусанных, ног.
Два побега в ледяную тайгу.
Два возврата в ненавистный острог.
Я сейчас никто в сравненьи с тобой -
Отпрыск лишь твоих горячих кровей,
Не обстрелянный, не битый судьбой,
Безголосый, так сказать, соловей.
1988.
Свидетельство о публикации №119122905553