Три сеанса Любви

Притерлись друг к другу

Игра спасает, разве не замечали.
Они жили не напротив. По-моему, через стенку.
Утром он на балконе курил. Она наливала чай
И приглашала чужим, не своим голосом: "К столу". Сценка
Разыгрывалась чаще летом: он шел к себе и пил кофе.
Потом вновь выходил на балкон (тот был общим)
И укорял: "Опоздаешь". Соседка (как бы жена): "Что ты!
Шеф непременно уволит! До вечера, поскучаешь?"
Зимою дело было сложнее: балкон без рамы заносило снегом.
Он курил на лестнице: она на ходу искала ключи,
Борясь с пакетами. "Что ж ты все бегом и бегом?"
Он вежливо брал авоськи. Она входила к себе: "Не бурчи -
И  долго не стой раздетый - простудишься..."

Такой вот непонятный никому стороннему спектакль.
Двое играли украдкой мужа и жену. Иногда весело.
Иногда даже будто бы ссорились. "У тебя новый хахаль?" -
Он кивал на машину под окнами. Она подмигивала: "И что?"
"Да нет, ничего. Не задерживайся. Он мне не нравится..."
Она кивала - и не перечила. И приходила вовремя.
А он включал, её поддразнивая: "Ах, ну, какая женщина..."
Нет. Никто из двоих не умер. Не женился. Поздно-то-
Лько однажды они разъехались...


© Copyright:
Свидетельство о публикации №118100607743





Курортный роман

"А, давай, про Любовь на счёт."
- На раз-два? А, могу...
Я любил тебя до отчаянья
На бегу рисовал тебе рифмы и строчки
Числа, точки: "где же вы мои ночки?"


"А, давай, про жару от твоих рук."
- Я даже боялся дышать,
Чуя звук моего сердца в глубине Вселенной
Опасался: ты проснешься первой...
"Непременно". И как я тебе скажу: кто я...


"А, давай, про долго и в один день"
- Умерли, как и не жили...
"Нет. Жили... и не умирали"
- Но такое едва ли они пропустят в эфир.
Там такие стражи! Такие рожи! "А, ты скажи!"


"А, давай, ты скажешь им:
Я без неё не смогу жить!"
- Ответят: ну, и не надо.
И тогда мне придется умереть. Кто тогда тебе про Любовь...
"Да, ты прав. Тогда уже никто..." А пока всё как надо...
 


© Copyright:
Свидетельство о публикации №119060304663



И я жениться был не прочь

Так жил мечтою о принцессе,
Как тот смельчак - еврей Колумб,
Ходил ночами к темной мессе,
Просил неслышно, без безумств.

А жизнь текла скучна - невзрачна,
Кто уходил, кто приходил,
Но без принцессы настоящей,
Как будто ангел, но без крыл.

Какие в ней таились выси,
Какие горные хребты,
Я магом стал единой мысли:
Лишь грезил милые черты.

Однако из засохших лилий,
Что меж страницами хранились,
Не зарождалась та, которой
Объятья горние мне снились.

Я сжег страницы книги ветхой,
И плащ для мессы отдал нищим,
Безбожник цели беззаветной,
Стоял,
      как Герострат, на пепелище.

Потом звонил на колокольне,
Желая город разбудить,
Но слышал глас лишь недовольных:
- Придурок, брось с огнём шутить.

Ни ангел ни сошёл, ни воин,
Да есть ли кто на небесах?
- Принцесса! Виждь, тебя достоин.
Но пел мне певень на часах.

Тогда мой разум помутился:
Седьмое небо - украду!
Да желтым домом мир прикрылся:
- Проклятый хам. Гори в аду.

Лечил меня чудак ехидный,
И на принцессу звал плевать.
Он был болванкой - очевидно,
В которой пусто:знать - не знать,

Насилу избежав расправы,
Над моей раненной душой,
Ушёл из дома, где лукавый
Мне место вечное нашёл.

И вот последняя надежда:
В аллее босиком почти
Лишенная престола - грежу ль?
Принцесса! Господи прости.


© Copyright:
Свидетельство о публикации №118080505443