Кинофильм Агент Москвы. Made in Hollywood

Я приготовился к прыжку,
я жду сигнала.
Мосты я за собою жгу –
та жизнь пропала.

Сверкает льдами под крылом
земля Аляска.
Гроза, болтанка, близкий гром
и свистопляска.

Падение туда, где снег
лёд припорошил,
глубокий оставляет след
агент Порошин.

Пурга. Порывами норд-ост.
Изрядно вьюжит.
На вряд ли пограничный пост
след обнаружит.

Пришёл на память кабинет,
полковник Гусев.
Была беседа тет-а-тет,
эмоций узел.

«Раскусят асы ЦРУ,
что ты заброшен», -
он говорил мне – «про Москву
забудь, Порошин».

«Ты гни своё, что, мол, Пекин,
мол, хуадзяо,
и, между прочим, им подкинь
идеи Мао.

А пустят в ход детектор лжи –
уйди в глухую,
им по-арабски расскажи
муру любую.

Мол, завербован не в Москве,
а в Исфакане,
не вздумай ты шептать во сне:
«Москва за нами!»

Тверди: покоя не даёт
арабским шейхам
та нефть, что здесь фонтаном бьёт
к огромным деньгам.

Попробуй шанс в двойной игре
с перевербовкой,
ты облапошишь их вполне
с твоей сноровкой.

Но лучше к ним не попадай
напрасно в лапы,
свою задачу выпоняй
и, дело в шляпе!»

И вот, последний инструктаж
на аэродроме.
Прощай российский мой пейзаж,
тебя запомню!

Сверкает льдами под крылом
земля Аляска.
Гроза, болтанка, близкий гром
и свистопляска.

И, кажется, взмывает вверх
меж строп под купол
из облаков летящий снег
пушистый, крупный.

В снегу зарыты парашют,
тротил, консервы,
шалишь, бойца не подведут
стальные нервы!

Я вышел к вышкам нефтяным
на третьи сутки.
Струился в небо сизый дым –
охрана в будках.

Колючий, скрученный виток,
прожектор слепит,
бежит по проволоке ток,
сорвавшись с цепи.

Передаю я на волне:
«Гостинцы шлите.
Квадрат 17W.
Агент Юпитер».

А Центр выстукивает мне:
«Встречайте дядю.
Квадрат 17W.
Приказ к награде».

Воздушный призрачный десант
с ночного неба.
Неподходящий вариант
для дяди Сэма.

На свет ракетницы в ночи
выходят парни.
Боекомплект, тротил, харчи,
не груз, а камни.

И режут проволоку, хрясть,
штыки-ножи.
Смотри, тут как бы не попасть
на мин ежи.

Я взрывпакеты заложил
под хвост трубы.
Сработает вот-вот тротил.
Не поздно ли?

Слепящий огненный фонтан
к зениту бьёт.
Осталось шестеро славян
прикрыть отход.

Снег в пятнах крови. Чёрный дым.
Цветы огня.
От корешков зарубка им.
И от меня.

В густую бороду дышу
я табаком.
В душе сомнения крушу
я матерком.

Сюжет закручен лихо,
на то ведь и кино!
Я совращу чувиху
в изящном кимоно.

Ворвусь в фигвам индейский,
устрою там погром,
на то я и рассейский
агент, бандит, шпион.

Я спирт хлещу из фляжки,
Рукою ворот рву.
На грудь портрет милашки
и якорь наколю.

Ну чем я не агрессор,
ну чем не дикий зверь,
как написал профессор,
продавшись ФБР.

Он в целях пропаганды
сценарий накропал,
смотрите, что за банда
и красный комиссар.

И будут, на ночь глядя,
пугать мной детвору,
услужливые дяди
из теле-ЦРУ.

Отсеять ложь от правды,
а зёрна от плевел,
необычайно рад бы,
но Гусев не велел …

Ведь все мы – под присягой,
в игрушки не играй!
Я не кичусь отвагой,
обычный раздолбай.

июль 1982 г.