Он был большой, веселый, белокурый.
Он возвышался надо мной на треть.
А я была мудреной, робкой дурой.
Я не желала на него смотреть.
Он был готов стелиться мне под ноги,
Коломенская, ясная верста,
Спать, как собака, на моем пороге.
А я была святая простота.
Какое в нем достоинство сквозило!
Как радостно он это иго нес!
Всей доброты пленительная сила
Не помогла. Нас понесло вразнос.
Раз в год он приезжал взглянуть в глаза мне.
Так приезжал он целых двадцать лет.
Так скульпторы отыскивают в камне
Рожденный сердцем образ и ответ.
И вдруг пропал, как в телефоне зуммер…
Что ж, срок настал опомниться ему…
Но весть пришла, сразив меня: он умер!
Он не пришел, понятно, почему.
И вспомнилось, как при последней встрече, –
О память, мою душу не трави! –
Сказал он, крепко взяв меня за плечи:
«Эх, ты! Могло быть двадцать лет любви…»
Двадцать лет
© Copyright: Елена Фоминична Лаврентьева, 2019
Свидетельство о публикации №119122505215
Свидетельство о публикации №119122505215
Рецензии
У меня в роду с материнской стороны была фамилия Моисеенковы. Предки переместились из Белоруссии на север Омской области. В Седельниковский район. Мама говаривала иногда, что у нас в роду глупцов не было.
Елена Фоминична Лаврентьева 01.04.2020 10:08 Заявить о нарушении
Елена Фоминична Лаврентьева 01.04.2020 10:08 Заявить о нарушении