Океан. Из цикла Вернисаж

Обилье волн
рябило
складками туники
на теле океана,
в оттенках
бирюзы и света,
желанные улики
огранки алмазов
предрассветных.
И небо
переменчивой кокеткой
берилл сменяло
на индиго...
Для атвы -
это время мира.
А бури,только
в памяти и крике,
что крепнет
в тёмном
ненасытимом чреве
зеленого
распластанного зверя.
Титан!Чудовище!
После кровавой жатвы
Он нежится, лаская
пенной пастью
всё,что вчера
со скрежетом и хрустом
крушил о камни,
стервенея,
а остальные чувства
играют, чуть слышную
вторую скрипку.
И Он, как будто,
счастлив жертвой
царя Кефея.
Гигантским циферблатом
в застиранном
и выцветшем
пространстве
томится солнце,
и на отметке "полдень",
так начинает
жаром пытать
безмолвный берег,
что превращает слёзы
сирен морских
в янтарный камень,
глубины - в мЕли.
И домики моллюсков
от его лучей
в этом плавильном горне
походят на майолику
без жизни.И лишь
вальяжные медузы
заигрывают
с брызгами и бризом,
качая тел слепящие
и вычурные люстры.
Как головы Горгоны,
в картуше волн,
лениво узнавая
архитектуру
раковин глубинных.
...Здесь тишиной измены
ужалено пространство...
И правила
прилива и отлива,
лишь челюстями гальки
нарушимо.
В том звуке,
еле ощутимом,
мне чудится
молитва Андромеды,
и маленьких ладоней
стиснутые пальцы,
и девственная грудь,
пропитанная солью
из слёз людских
и горя.
Её обсидиановые очи
от звёздной
причастившись влаги
не видят больше
золотые сны...
По Млечному Пути
уже спускается в них
всепрощенья благость
из вечной тьмы
и майи Ночи...