хлёсткий ветер. болит на стекле от жестоких пощёчин,
март встаёт неокрепший, со снежных и чёрных колен,
у тебя необычный и ровный, спокойный до ужаса почерк,
синий, будто на лист положили десяток оторванных вен.
Вены бились о том, с нескрываемой ровностью пульса,
что прошло много времени, милый, и просто прошло…
Что ты юмор мой понял и, стало быть, усмехнулся,
и тому, что мы выросли оба, из того что нам стало мало.
Что конверт – не рюкзак, тонок он, и того не уместит,
что хотелось сказать, только вены не выдержат тромб.
И того, что мой милый мы больше с тобою не вместе,
ты, наверное, понял. Пока… Барабанная дробь.
Он сложил, прочитав, и погладил по венам в конверте.
Март открыл, ветер бился в двадцатый, последний этаж.
Он не вырос, шагнул... Он о ветре подумал, а не о смерти,
что снести его может в сугроб. Не промажь… говорил, не промажь…
вены
© Copyright: Людмила Кручинина, 2019
Свидетельство о публикации №119122308791
Свидетельство о публикации №119122308791
Рецензии