Некомпетентное государство 1

Тезис первый. О некоторых критериях развития общества и государства

Степень развитости общества (и государства) определяется в среднем не столько функциональностью и эффективностью отдельных его институтов и областей деятельности, не выдающимися достижениями отдельных представителей тех или иных сфер производства и культуры. Нет, проверять следует с другого конца!
Здесь можно и нужно провести параллель с известным законом экологии Ю. Либиха и Э. Шелфорда: «…наиболее значим для организма тот фактор, который более всего отклоняется от оптимального его значения, причем как в сторону дефицитов, так и в сторону избыточности». Как боеспособность армии или спортивной команды определяется степенью подготовленности последнего солдата или, соответственно, спортсмена, так и степень развития, прогрессивности и благополучия государства определяется наполненностью и содержанием жизни «последнего» из его граждан.
Нет, для проверки развития вовсе не нужно тотально анализировать всю систему или делать многомиллионную выборку. Совершенно прав А.А. Зиновьев, который в очерке «Запад» данную ситуацию описывает так: «…любая произвольно взятая и достаточно обширная сумма информации, относящаяся к некоторому социальному объекту, содержит в себе всё то, что необходимо и достаточно для понимания сущности этого объекта». Таким образом, следуя за логикой рассуждений русского философа, нам нужно в каждой значимой сфере общественного производства (5-7 сфер вполне достаточно) изучить слабейшее звено, замыкающий элемент системы. И станут понятны практически все ключевые дефициты и грехи социума.
Моя мысль в связи с этим заключается в том, что современная Россия имеет слишком широкий разброс показателей индекса человеческого развития и иных человеческих «индексов». Это очень и очень плохо – по многим причинам. Все хорошо помнят знаменитое выражение 1950-60-х годов: Х – город контрастов (где Х – практически любой мегаполис Западного капиталистического мира). Мы иронически относились к этому обороту, но при этом втайне от самих себя по-настоящему гордились тем, что у нас в этом плане – лучше! И так оно и было. Действительно, не можно считать здоровым организм (а метафору общества как «организма» ещё никто не отменял), например, человеческий, в котором чистая, без намека на перхоть голова с бескариесными зубами, разумными идеями и хорошим настроением сочетается с грибком ногтей на ногах или регулярным жидким стулом. В нашей стране ныне – повсеместен и грибок, и стул.
В смысле «контрастов» современная Россия отброшена назад на столетие, если не больше. А с учетом демократизации общества (как неотвратимого естественно-исторического процесса), с учетом транспарентности многих социально-политических процессов ослабевшая и влачащая существование часть общества способна увидеть и оценить описываемый масштаб различий и вспомнить – как было и как стало. Сакральность власти давно исчезла, а с ней исчезает и лояльность общества априори к существующей власти. Даже наши советские пенсионеры давно уже живут в постсовременном обществе! Контрасты (во многом благодаря Интернету) становятся контрастным душем, а точнее – душем Шарко для власти, неспособной эти контрасты хорошенько замаскировать, а тем более – преодолеть. Мы каждый день видим попрошаек в метро. Для каких криминальных элементов на самом деле стараются эти несчастные – отдельный вопрос. Но сам факт их существования – позор для действующей власти. Рост числа самоубийств (количество возросло более чем в два раза на 100 000 населения в год) за последние 25 лет; масштабы детской преступности; падение среднего уровня индивидуального развития ребенка/молодого человека; рост числа наркомании и алкоголизма, в особенности, в молодежной среде. Я уже не говорю о падении рождаемости и росте числа заболеваний, вызывающих у женщин бесплодие или аномалии плода; скачок числа абортов (в особенности у нерожавших молодых женщин). Но это всё – масштабные явления, изучая которые, оперируют числами в сотни тысяч и даже миллионы человек. И вот среди этой массы людей, до которых у государства Ельцина-Путина не доходят руки, есть своё собственное дно. Там не ведётся диалогов, подобных тем, что вели горьковские герои одноименной пьесы. Нет, там – вообще не ведутся диалоги. Потому что так и не состоялся главный диалог с этим дном – со стороны государства и гражданского общества. Возникает вопрос: а есть ли у нас оно, это «гражданское общество»? Мне кажется – в самом что ни на есть зачаточном состоянии, месяц этак второй или третий беременности, когда снаружи еще ничего не видно. Но речь сейчас и не о гражданском обществе.
Вернемся на самое дно. В разное время в разных странах туда спускались отважные исследователи душ и судеб человеческих, и они смотрели из уютного своего батискафа на диковинные существа – за стеклом. Но и тогда диалога обычно не получалось, потому что языки очень уж разные. В России и того не происходит: то ли спускаться не нужно, т.к. дно всегда рядом, то ли наоборот, в нашу бездонность никто не отваживается спуститься…
Вот такое у нас государство, такое вот гражданское общество. Власти куда легче разбираться с немногими богатыми, способными вести диалог, а заодно и платить налоги, а если не хотят – можно и как Ходорковского-Березовского, – нежели с дном, которое бессловесно, аморфно, распылено тонким слоем по всем сараям, подворотням и помойкам, а главное – не платит в казну!
Самая трудная задача для власти в этом разрезе – даже не задобрить (или побороть, подчинить интересам государства) финансово-промышленную олигархию. С этой задачей Путин, в общем и целом, справляется в ручном режиме. Главная социальная задача власти – поднять нижнюю культурно-социально-экономическую планку. Ибо там, под этой планкой – основная часть населения. И в этом случае не помогает точечное и ручное управление экономикой, потому что здесь не одно или несколько гигантских предприятий, дающих в бюджет много и требующих к себе особого внимания. Нет, здесь миллионы граждан, ведущих пограничный образ существования (не могу сказать «образ жизни»), потерявшие главное – веру в себя и в то, что государство может и готово поддержать в трудное время.
Что для этого нужно сделать? Ввести прогрессивную систему налогообложения? Возможно, пусть и очень аккуратно, поскольку неизбежно усилится отток капиталов из страны, а капиталы и без того выносятся миллиардами евро в месяц.
Увеличить пенсии (пусть даже при поднятии пенсионного возраста) тоже необходимо, но мы знаем, что говорят такие классики современного гиено-пёсьего капитализма по-русски, как А.Б. Чубайс. Вот что заявил этот оккупант во время очередного Гайдаровского форума в январе 2019 года по поводу введения нового налога… на возраст:
«Чем человек старше – тем больше он болеет, а значит больше обращается к врачам. При этом вне зависимости от возраста все платят одинаковые налоги. Почему молодые, которые почти не болеют, должны платить за лечение старых? Необходимо ввести специальный налог, который будет увеличиваться с возрастом, чтобы старики не висели на шее у молодежи». И дальше, не запинаясь: «У них достаточно большие пенсии, особенно после пенсионной реформы. Зачем им столько? Старики все равно в большинстве своем сидят дома и никаких денег не тратят. Так пусть отдают часть пенсий себе же на лечение. Я надеюсь, правительство услышит мое предложение…» Руководитель ОАО «Роснано» по-прежнему твёрдо придерживается своей идеологии «контролируемой катастрофы», как в золотые девяностые.
И эта социал-дарвинистская гнусь сказана в лицо народу-победителю в Великой Отечественной войне, народу-освободителю Европы и мира! Но к обоим Чубайсам мы ещё вернемся в следующей статье.
Итак, формируем главный тезис. Узкое горло в уровне развития любого общества, любой социальной системы надо искать не сверху, а снизу и замерять не в абсолютных показателях, а через ряд соотношений максимумов и минимумов, т. е. измерять те самые «контрасты».
А контрасты нынче такие, для примера:
1) В последние годы правления И.В. Сталина его номинальная зарплата составляла 10 000 рублей. Больше него официально (и фактически) никто не получал. Правда, за счёт гонораров от изданий сумма могла удваиваться и утраиваться, но, как известно, лично ему эти деньги не поступали – шли в фонд Сталинской премии. При этом в 1950 году, к примеру, средняя зарплата по СССР была порядка 600 рублей.
2) Общефедеральная норма минимальной зарплаты в нашей стране соответствует величине прожиточного минимума для трудоспособного населения. С 1 мая 2018 года она составляет 11 163 рубля в месяц. А теперь приведем список лиц, чья годовая зарплата в 2018 году признана самой высокой по России: Герман Греф (Президент «Сбербанка России») 848 млн. рублей; Игорь Сечин (Директор «НК «Роснефть») 1102 млн. рублей; Андрей Костин (Председатель «Внешторгбанка») 1318 млн. рублей; Алексей Миллер (Председатель ПАО «Газпром») 1700 млн. рублей.

Исходя из этих цифр путем нехитрых подсчетов можно с легкостью определить, от каких контрастов к каким мы пришли, в том числе, благодаря всё тому же А.Б. Чубайсу.

                март-май 2019 года